Вопросы борьбы в русской истории. Логика намерений и логика обстоятельств

Но вернемся из Смуты 1917 года в Смуту начала XVII века. После того, как бояре присягнули Владиславу, а Лжедмитрий II был убит, ситуация противостояния начала упрощаться по сравнению с предшествующим периодом Смуты, когда по обе (как минимум) стороны присутствовали и русские, и иноземцы. Тот же Болотников был тесно связан с Лжедмитрием I. Когда последнего убили, Болотников, сидевший в Туле, осажденный войсками Василия Шуйского, начал рассылать во все концы грамоты с призывом «объявить какого-нибудь нового Дмитрия». И эта связь с Лжедмитрием и поляками создавала проблемы для советских историков. Исходя из классовой логики, они должны были положительно трактовать восстание Болотникова. А по национально-государственной логике это было как-то не очень. В результате целостный процесс – Смуту – искусственно рассекли на две части: восстание Болотникова и интервенция, а также борьба с ней.

– Что можно сказать о проекции этих событий на XX век русской истории?

– Вы имеете в виду внешний фактор? В начале XX века в Февральском перевороте, давшем старт новой фазе Смуты, большую роль сыграли британцы, формально считавшиеся нашим союзником. Узнав о свержении Николая II и монархии в России, британский премьер Ллойд-Джордж не постеснялся открыто заявить, что одна из главных целей Великобритании в мировой войне достигнута. Как тут не вспомнить нашего замечательного геополитика генерал-майора А. Е. Едрихина (Вандама), высказавшегося в том смысле, что хуже вражды с англосаксом может быть только одно – дружба с ним.

При взгляде на последнюю Смуту, на ту ее фазу, которая именуется горбачевщиной, то есть на развал СССР, то здесь роль внешнего – англосаксонского, но уже не столько британского, сколько американского – фактора весьма велика, особенно в 1990–1991 годах. Не зря Мадлен Олбрайт главной заслугой Буша-старшего провозгласила его направляющую роль «в разрушении Советской империи». Ельцинщина (другая фаза новейшей смуты) – это еще больший разгул внешних сил в РФ – вплоть до внешнего управления в ряде важнейших сфер и случаев.

Вообще нужно сказать, что от смуты к смуте роль внешнего фактора нарастает, проявляется все отчетливее – и чем больше историческая Россия (как бы она ни называлась) интегрируется в мировую систему, тем больше значение этого негативного фактора. Впрочем, за тем и щука, чтобы карась не дремал. Разумеется, если «карась» не идиот и не предатель.

– Причины Смуты и главные уроки ее преодоления? Нельзя ли остановиться на них подробнее?

– Причины – как всегда – системные и субъектные (не путать с субъективными). Системные – резкое ухудшение экономической ситуации из-за голода, длившегося три года подряд (следствие неблагоприятных природно-климатических явлений), наличие «социального динамита» (боевые холопы – обедневшие дворяне, умевшие только воевать – 10 % населения в конце XVI века; кстати, Болотников был боевым холопом), региональные противоречия Север/Центр – Юг (они «выстрелят» и в гражданскую войну в ходе Смуты начала XX века). Субъектные причины – наличие субъекта, относительно организованного, имеющего контроль над властью, деньгами и информацией и заинтересованного в изменении ситуации. В Смуте начала XVII века таких субъектов было два – часть боярства, стремившаяся сменить единодержавное грозненское самодержавие на олигархическое, и часть властных элит Запада, стремившаяся к ослаблению и подчинению России.

Смуты всегда начинает «боярство», будь то XVII или XX век. Мы видим это и в 1915–1917, и в 1986–1991 годах. Стартовав, смута опускается все ниже, постепенно охватывая общество в целом.

– Значит, главный виновник – «боярство»?

– Если пользоваться термином «виновник», то да. Смута началась как ответ боярства Ивану Грозному, но став «началом» «бунташного века» подвела черту под «боярской Русью». В 1917 году Февральский переворот должен был привести к власти определенную часть буржуазии и аристократии, но положил начало событиям, «помножившим» на ноль оба эти слоя. О перестройке и говорить нечего. В известном смысле смуты – это игра по принципу «боярство начинает и проигрывает» (в долгосрочной перспективе). В 1649 г. грозненское самодержавие было восстановлено, но Смута затормозила процесс его развития, встроила в него негатив, породила «бунташный век», выходить из которого пришлось Петровыми реформами, во многом напоминающими «смутореволюцию сверху».

Что касается уроков смут, то они просты: «не буди лиха, пока оно тихо»; «замахнулся – бей»; «Запад не поможет – навредит»; власть должна быть сильной и не допускать возникновения предсмутной ситуации; предателей не прощать и ставить к стенке – сразу же, не ожидая повторного предательства.