Вопросы и ответы, интервью и беседы ученого-каббалиста рава М.Лайтмана с журналистами

И ты называешь его жизнь абстрактной. Абстрактное — это то, что ты не можешь измерить в своих келим. Но мы развиваемся, у нас нет выхода, желание получать растет, оно требует от нас наполнения, и таким образом мы, от поколения к поколению, живем более богатой, «сочной» жизнью. Страдания и желания подталкивают нас к тому, чтобы мы прорвались наконец к духовной жизни.

Вся разница между жизнью на нашем уровне и на духовном в том, что мы получаем дополнительное кли, называемое душой, в котором мы ощущаем, в противовес нашему сегодняшнему ощущению жизни в пяти органах чувств, Вечность и Совершенство.

Это слова, но только тогда можно понять, о чем идет речь. Это совсем другое измерение. И уже не важно, находитесь вы в своих пяти органах чувств в этом мире или нет, вы как будто получаете дополнительную жизнь, еще одну форму существования.

Вы живете в своем доме, в своей семье, имеете работу, и вместе с этим есть у вас что-то другое. Одно исчезает — остается другое. И это уже не абстрактное, это очень конкретное. Кроме того, духовное кли — ощущение впечатлений от реальности — в миллиард раз более ощутимо, чем кли нашего мира. Это совершенно невозможно сравнивать.

Это подобно ощущению жизни ничего не понимающего и управляемого инстинктами во всех его действиях, муравья. Нет у него своего понимания и постижения ни в чем, и он действует и что-либо совершает только под давлением внутренних сил. Так и человек в этом мире, пока ему не откроется духовное, он на сто процентов подобен тому муравью, и тот, кто находится под махсомом, действует именно таким образом. Какова разница между обычным человеком и находящемся в духовном постижении? Точно такая же, как между муравьем и человеком. И это не так уж абстрактно.

Вопрос: Почему каббалисты использовали язык ветвей?

Прежде всего, у них не было ничего другого. Если они живут в нашем мире и из него начинают постигать высшее, то открывают какую-то связь между предыдущим и теперешним. Предыдущее — это ветвь, а мое постижение — это его корень. Почему это так, а не наоборот?

Вроде бы, предыдущее должно быть корнем? Это верно в соответствии с направлением постижения.

Но с точки зрения существования Создателя и создания, согласно порядку причины и следствия, в соответствии с тем, кто породил этот мир, поднимаясь и постигая что-то в Высшем мире, я раскрываю, что существующее в Высшем мире рождает то, что есть в нашем мире.

Поэтому я называю то, что постигаю, корнем, а то, что было у меня прежде — ветвью. Это означает, что в конечном итоге мы раскрываем корни. Поэтому Древо Жизни изображают перевернутом — с корнями наверху и с ветвями внизу.

Таким образом, есть уже готовый язык, на котором они пишут для нас. Поэтому тот, кто открывает Пятикнижие, Гмару, Алахот, Диним — какие бы книги он ни открывал, должен знать, что все эти книги не просто так называются святыми.

Святой — означает свойство Бины, свойство отдачи. Открывая книгу, человек должен знать, что каббалист в приобретенном им органе ощущений Бины почувствовал внутри него корни и описал их на языке ветвей. Все языки, на которых написаны святые книги, — это языки ветвей. Если мы так будем относиться к этим книгам, то увидим за рассказом, за законами, описанными в них, что происходит в Высшем мире. В этих книгах не говорится ничего о нашем мире. О нашем мире незачем писать святые книги, о нем пишут романы.

Отношение становится совершенно противоположным. Все святые книги говорят только о высшем мире. Иначе для чего они написаны великими каббалистами, и почему они такие особенные? Чтобы рассказать нам, как жить в этом мире на животном уровне? Нет в этом никакого смысла. Почему же человеку плохо в этом мире? Потому что не живет по законам корней. Ему необходимо достичь корня, и то, что воспринималось им, как зло, станет добром.

Вопрос: Когда святые книги переводят с иврита на другие языки, теряется их смысл?

Язык каббалистов не имеет отношения к ивриту. Я использую понятие этого мира и называю им какое-то свое ощущение в высшем мире. Назовите мне любое понятие, не важно какое, например, «шульхан», стол. В Высшем мире это понятие также называется столом. Назовите его на английском «тейбл» или на немецком «тишь», не важно, на каком языке вы это выразите, на четырех языках — это четыре разных слова, но от этого само понятие не меняется.

Важно найти в ощущении, в восприятии этого понятия связь с его корнем. Если перед вами встанут четыре человека, и каждый с помощью внешних средств (словами) выразит это понятие различным способом в слуховом восприятии, что это изменит? Если я чувствую любовь или ненависть, я обязан выражать это в словах, или достаточно, что это чувство ощущается и действует?