Вор

Лика взяла шкатулку. Шестерёнки всё так же крутились, цифры бегали, не давая себя рассмотреть. Лика сотни раз пыталась открыть шкатулку. Тысячи раз просила богиню помочь. Лика искала закономерности, пыталась останавливать одни шестерёнки и быстрее крутить другие. Поиск шифра в цифрах и количестве зубцов тоже ничего не дал. Лика ставила шкатулку на солнце и даже закапывала в снег, но ничто не влияло на механизм. Не получалось даже рассмотреть все детали. Но, может быть, всё было намного проще?

Лика поставила шкатулку на стол и взялась за крышку.

Она бесценная. И сейчас ей как никогда нужно, чтобы крышка поддалась.

Зажмурившись, Лика ждала и ждала, сама не зная чего. Звука? Движения? Шкатулка едва слышно потрескивала: шестерёнки щёлкали и звенели, как одно большое сердце. Циферки под пальцами менялись, прокручиваясь на невидимой оси.

Свеча на столе охнула, когда огонь утонул в расплавленном воске.

Софур с наслаждением разогнула спину. Последние часы она простояла, склонившись к незаметной щёлке в стене. Эта комната с торца примыкала к комнате Лики, и девочка не могла услышать, как Софур обогнула по коридору часть лабиринта.

Наблюдать за девчонкой было невыносимо скучно, но рейна ясно дала понять, что любая мелочь может пригодиться. Когда бесценная взяла шкатулку, Софур чуть не подпрыгнула. Давай, покажи дар принца, ведь все знают, куда ты его спрятала.

Но Лика так и не открыла крышку. Таращилась на неё, вертела, а потом вовсе перестала что-либо делать. Когда свеча погасла, Софур выругалась. Всё пошло насмарку. Рейна будет недовольна.

Должность посланницы веры при рейне ускользнула от Софур.

Глава 10

Лика закусила губу и потянула крышку шкатулки вверх. Золотые прожилки в стенах как будто вспыхнули ярче.

Пальцы словно давили на мрамор. И наверное, проще было сломать мрамор, чем открыть эту шкатулку. Лика беспомощно опустила голову на стол и услышала щелчок.

За дверью раздались шаги. Лика от испуга не увидела, что одна из цифр на крышке замерла. Кто-то остановился прямо у порога кельи. В замке зашкрябал ключ, с непривычки явно вставленный не так, как нужно, замок отворился, но это пришла не Микаэла.

– Принц Севир? – От удивления Лика вскочила и попятилась.

– Не ожидала? – принц насмешливо хмыкнул.

– Что вы здесь делаете? Мне нельзя ни с кем разговаривать до суда.

– С обвинителем во время примирения – можно. У меня новости, – небрежно бросил принц и сел на кровать. – Твои сообщники сознались.

– Сообщники?

– Ты подкупила охранника, чтобы он не обыскивал тебя как надо. Затем в темнице ты передала мой дар одному из заключённых, которого должны были конвоировать в четвёртую ветвь для отбывания наказания. Там мой дар передали бы контрабандистам, но стражник сознался и повозку остановили. Конец истории.

Севир пристально посмотрел на бесценную. Капля пота скользнула по его виску. Пальцы он переплёл так, что костяшки побелели, а жилка на шее затрепыхалась. Лика заметила это даже при скудном освещении.

– Это неправда. Всё это неправда.

– Перестань, есть свидетель, который подтвердит эту историю.

– Зачем мне красть ваш дар?

– Слушай, девчонка, мне плевать, зачем ты это сделала. План был хорош, не спорю: сделать вид, что не можешь открыть шкатулку, а самой при удобном случае незаметно выкрасть дар – умно. Потом я бы открыл шкатулку сам, обнаружил её пустой, а доказать бы ничего не смог.

Лика потрясла головой, не в силах осмыслить обрушившийся на неё поток лжи.

– И что вы от меня хотите?

– Откажись от равного суда. – Севир отвернулся. – Скажи это вслух сейчас и сотри кровь со шкатулки.

– Вот так просто?

– Именно. Это лучшее, что ты можешь сделать.

– Мне надо подумать.

Севир усмехнулся. Он подошёл к Лике почти вплотную и негромко произнёс:

– Неужели ты готова отдать за суд требуемую плату?

Сердце у Лики забилось часто-часто. Она заставила себя твёрдо смотреть в глаза принца и не подавать вида, что она понятия не имеет, о чём идет речь.

– Плата каждый раз разная, – зашептал Севир ей на ухо. – Богиня может сделать тебя старухой. Отнять зрение, слух, ну или всё сразу. Убить родителей. Всё, что посчитает равноценным своему вмешательству. Не думала же ты, что можешь в любой момент позвать самое могущественное существо в мире на защиту и ничего не отдать взамен?

– Я прошу вас уйти. Или я отзову шкатулку, и суд состоится прямо сейчас.

Севир отпрянул от девушки.

– Подумай хорошенько. Я предложил тебе вариант примирения, советую принять его, – сказал он и вышел, захлопнув за собой дверь.

Лика снова осталась одна. Она плакала навзрыд, уткнувшись в подушку, задыхалась от слёз и отчаяния. Невыносимая боль жгла нутро.

Что она натворила!

Послушалась разбойника, а теперь всё так обернулось! Вообразила себя бесценной, особенной! А теперь могли пострадать или даже умереть люди: мама, и папа тоже, да кто угодно!

Всё тело стало мокрым от пота. Лика перевернулась на спину. Теперь слезы затекали ей на мочки ушей, а лицо пощипывало.