Вор

– Значит, нам ничего не остаётся, кроме как ждать равного суда. Благодарим за помощь, лорд Ренфел, – сказал Стефан.

Элезарет сжала подлокотник кресла.

«Проклятье! Куда он торопится?»

Ренфел поклонился и подозвал Вьюгу. Зверь процокал когтями по полу и недружелюбно заворчал, глянув на Элезарет.

«Чуешь, тварь?» – Элезарет нарочито медленно поднималась с места, не зная, как ещё потянуть время, но тут дверь распахнулась и вбежал запыхавшийся гонец.

«Слава богине, наконец-то!»

– Срочное донесение! От первой ветви принцев Ародана!

Стефан тут же изменился в лице и поспешно вышел. Элезарет перевела дух. Она получила письмо вчера и посчитала, что это отличный способ заставить супруга покинуть встречу с лордом Ренфелом. Хоть Элезарет и не ожидала, что гонец, которого она подкупила, запоздает.

«Надо не забыть от него избавиться. А теперь к делу».

– Должно быть, это приглашение на съезд принцев Ародана. Севир в этом году поедет туда в первый раз, – мелодично проговорила она, улыбнувшись, как и положено матери, гордой за сына.

Лорд Ренфел повернулся к ней и изобразил восхищение.

– Ответственное событие! Поздравляю!

– Это стоит отметить. – Элезарет бросила взгляд на кувшин вина, и Ренфелу ничего не оставалось, как наполнить бокалы.

И тут Вьюга толкнула хозяина. Вино пролилось на стол и закапало с его края на пол. Элезарет про себя выругалась: «Надо было запретить впускать эту тварь на встречу!»

– Вьюга, что ты творишь?! – прикрикнул Ренфел, но Элезарет уловила в его голосе фальшь. Он что-то заподозрил. – Простите, ваша светлость, не знаю, что на неё нашло, – разлив остатки вина по бокалам, извинился Ренфел.

– Ничего страшного, это же просто вино. Но впредь следите за вашим зверем.

Элезарет с наслаждением сделала два больших глотка и продолжила:

– Вы же с севера? Из Ликхола?

– Да, это так.

– Наши традиции не кажутся вам странными?

– Какие именно? – Ренфел едва пригубил вино.

– В юности принцы управляют целой ветвью, а становясь старше, оседают в каком-нибудь крупном городе, как когда-то Стефан стал отцом Илассета. А в старости, когда их разум слабеет, они выбирают занятие по душе. Сорон, например, был отличным оружейником.

– Таков порядок вещей в Ародане, – мягко сказал Ренфел. К вину он больше не притрагивался.

«Думает, что яд в вине? Какой наивный».

– Ах, если бы вы могли понять боль матери. Если мы не найдём дар Севира, какой позор его ждёт на съезде!

Она допила вино, отставила бокал и посмотрела на Ренфела.

– Что ж, полагаю, не стоит ждать возвращения отца города. Думаю, Стефан уже забыл об этой встрече.

– Как пожелает моя рейна, – всё ещё с напряжением в голосе сказал Ренфел.

Элезарет улыбнулась и протянула левую руку. Ренфел, не отведя взгляда от рейны, прикоснулся губами к её кольцу.

Она не знала, успевали ли люди что-то понять. А может, чувствовали привкус или запах, головокружение или боль? Наверное, это больно, когда останавливается сердце?

Ренфел побледнел, схватился за грудь и обмяк. Вьюга, как и предупреждал отрицатель, была связана с хозяином и испытывала то же, что и он, поэтому свалилась на пол.

Кольцо обожгло палец Элезарет холодом, и она сжала кулак. В глазах потемнело, комната стала серой, из углов полезли щупальца тумана. Женщина почувствовала подступающее удушье. Тень Ренфела – белёсая и мутная – оторвалась от тела.

Сорок. Тридцать девять. Тридцать восемь.

Элезарет с трудом вдохнула и крикнула, и голос будто продрался сквозь толщу густой смолы:

– Ты знаешь, где дар принца Севира?

– Нет, – губы призрака едва шевельнулись, но это короткое слово прогремело рёвом сотни медных труб.

Туман сгущался. Тридцать два. Тридцать один.

– Ты знаешь, как найти дар принца Севира?

– Искать.

«Проклятье! Глупый вопрос».

Элезарет закашлялась – туман залез ей в горло. Двадцать шесть. Двадцать пять.

– Ты сговорился с Ликой Пейран или с кем-то ещё, чтобы украсть дар принца Севира?

– Нет.

«Тысяча проклятых небес!»

Девятнадцать. Восемнадцать.

– Зачем ты приехал в Илассет?

Ей показалось или призрак на мгновение замешкался? Нет, такого не могло быть.

– Чтобы подарить бесценной ключ.

Одиннадцать. Десять.

– Ты сказал Лике Пейран о равном суде?

– Я не говорил.

И снова как будто задумался! Элезарет сжала кулаки. Он что-то скрывал, но у неё больше не было времени.

– Вернись в тело, встань и забудь о том, что терял сознание, забудь об этом разговоре!

Элезарет задыхалась. Она с трудом стояла на ногах. Туман накрыл её с головой.

Три. Два.

Элезарет разжала кулак.

Свет больно ударил по глазам. Рейна заставила себя дышать ровно и смотреть на стоящего столбом Ренфела невозмутимым взглядом.

Опять она тянула до последнего. Ещё чуть-чуть, и она бы убила лорда.

– Что ж, спасибо за визит, лорд Ренфел, – безмятежно сказала Элезарет.

Лорд Ренфел чуть кивнул и направился к выходу. По его вискам катился пот. Вьюга поднялась на трясущиеся лапы и, заскулив, потрусила вслед за хозяином.

Элезарет подозревала, что тварь всё помнила, ведь жемчужина не позволяла контролировать животных. Но зверь уж точно не мог ничего рассказать.

Когда пробил обеденный колокол, Софур отложила спицы и тяжело встала.