Ворчание ездового пса-2

В номере со стонами разулись, вымылись и упали в прохладную постель. Ну, подушки в отелях везде одинаковые, не уснешь. Однако поспали. Встали в пять, собрались, попили чайку, спустились… на улице ветерок, зябко, вернулись в холл. Ждали–ждали машину, ее нет и нет. Забеспокоились. Ну, думать нечего, время вышло; видимо, застрял в пробке. Заказали такси, в гостинице есть такая услуга: 2000 рэ до Домодедова, машина дежурит у крыльца.

Добрались за час, по пробкам… вечные пробки на МКАД, многокилометровые, это ужас; в нашем направлении, к счастью, их не было. Как раз успели к концу регистрации, уже мест рядом нам не достались, сели друг за другом, потом удалось пересесть рядом, уговорив соседей. До посадки успели перекусить в кафе: две сосиски, два блина, один стакан томатного сока; все удовольствие – 980 рублей.

Обратно летели на В-737–800, компании S7. Сам самолет пилоты хвалят, Денис в восьмисотку прямо влюблен… ага, а для пассажиров – говно. В худших условиях я еще не летал: теснотища, колени упираются в уши, кушать пришлось, как китайцу, сгребая вилкой еду из корытца прямо в рот; сиденья обшиты клеенкой, проход узкий, туалетов всего два – это на 180 человек, вечная очередь в проходе. Однако в этой тесноте бригада работала так профессионально, отлаженно, незаметно, спокойно и доброжелательно, что я на выходе осыпал девчат комплиментами. Все суставы затекли от вынужденной – не повернуться – позы.

Быстренько получили багаж, добежали до стоянки, забрали машину и уехали домой, уже в ранних сумерках.

Итак, потратив всего три тысячи на мелочевку, мы смотались в Москву, типа кино посмотреть.

Разобрали сумку; я позвонил Диме, доложил, что прибыли нормально, еще раз поблагодарил, еще раз расшаркались; он считает нас теперь прямо родными. Хороший мальчик, спасибо ему и удачи во всем.

Вчера на авиа ру Роман выложил краткий пресс–релиз; пошли отзывы, ссылки… уже мое загорелое лицо засветилось в чьем‑то ЖЖ. Типа ж уважаемый человек.

Пока какая‑то опустошенность. Ну, это обычное дело после эмоциональной встряски. Лично я поездкой очень доволен. Надя, в общем, тоже. Может, ей и не совсем было уютно исполнять роль супруги при мне, но пусть потерпит. Она все больше убеждается в том, что моя писанина, из‑за которой наша семья перенесла столько бурь, все же оказалась нужной людям. Популярность моя в узких кругах расширяется теперь за их пределы.

Вялые отклики на информацию о премьере фильма Черкасова на авиа ру заглохли на 20–м посте. Никому это не нужно. Вообще форум стал хворым и малопосещаемым. Днем там еще болтает московский офисный планктон, а после работы тишина.

Они все у прогрессе, дети 21 века, а что им старый неэкономичный самолет… Он для них – как из времен войны 1812 года.

Вечерами перечитываю Кречмара, «Насельники с Вороньей реки». Очень хорошо пишет, язык прекрасный. У него еще одна книга вышла, историческая, о завоевании Сибири; Игорь обещал дать почитать, когда добудет.

Ядне требует от меня: мол, пишите, пишите… Ага, щас. Всем хочется нового и нового, а потом ворчат: исписался автор, галиматью гонит. Извините, ешьте что на столе; больше не будет.

Неинтересен мне стал процесс литературного творчества, тягостно само управление словами. Жизнь и так интересна.

Денис Окань тут собирает материал на свою книгу об инструкторском искусстве, выкладывает фрагменты, озвучивает концепцию. Мне и это неинтересно, потому что все то же самое, набившее оскомину, сейчас… пресно.

Скорее всего, это не пресно, а я от старости вкус потерял.

Забугорные рускоязычные пилоты из Арабии продолжают поливать Россию, Путина и типа оболваненный пропагандой стопятидесятимиллионный русский народ. И это тоже скучно мне. Я вынужден был в Турции в течение двух недель сравнивать противоборствующие, русский и украинский, информационные потоки, и, ей–богу, невооруженным глазом видно, кто есть ху. Так что не впаривайте мне. А вокруг этих двух ЖЖ пилотов–заробiтчан начинает виться рой либо хорошо подготовленных троллей, либо собирающихся хрять за бугор российских либерастов – да они этого и сами не скрывают, либерасты–сапиенсы сраные.

Слушаю «Кораблик любви», и строчка «разжались руки слабые мои» натолкнула на размышления.

Я всегда ощущал свою слабость. Физическую. Слабость в изучении глубоких наук. Слабость в принятии решений. Слабость характера. И так далее. Конечно, комплекс этих слабостей не вынесла бы никакая женщина… кроме Нади, спасибо ей.

Единственно, в чем я никогда не сомневался и в чем моя сила – это безусловная грамотность. Потом, пережив все перипетии литературных страданий, я почувствовал в себе силу и убежденность писателя – и жизнь это подтверждает до сих пор.

Силен ли я был как пилот? Если судить по факту – то да. Со мной никогда ничего не случалось, я умел не влезть в ситуацию, а если и попадал, умел выкарабкиваться без потерь. Умел понять и научить другого.

А субъективно я всегда сомневался. Но признаться в этом, даже себе, как‑то не позволял. Я сомневался в том, выдержу ли, если вдруг жизнь преподнесет мне в небе сюрприз.