Ворчание ездового пса

Слушаю «Ой стога, стога…» – сердце песня рвет. И правда, вороны вьют свои поганые гнёзда в наших душах…

На глазах у нас, затмевая звезды,

Галок стая вьёт поганые гнёзда!

Магнитофончик стучит старые мелодии, под которые я ещё летал десять лет назад. И девять лет назад я ещё летал… в июне будет как раз девять лет, как ушел. И во что превратился за это время мой пилотский мозг? А я ж им все эти девять лет напряженно трудился. А если бы сидел на проходной? Да сейчас бы это была кость, крепче бетона. И в простейшем разговоре я бы с трудом подбирал слова, как некоторые мои престарелые коллеги. И разговаривал бы, в основном, матом.

А сейчас я мата стесняюсь. Два года вне пилотской среды, после ухода из СиАТа, отсутствие необходимости разговаривать на нем среди своих – вот, пожалуй, ещё один аргумент, почему мне не хочется встречаться с бывшими коллегами. Они помнят меня тем, обычным пилотягой, таким, как все… а я стал другой. Привычка осмысливать жизнь с более высоких точек зрения, обобщать, делать выводы, выражать их литературными словами, причем, в широкой аудитории, – обособила меня. Все это должно оттолкнуть людей. Причем, большинство из них не читало моих опусов и не приемлет их. Я для них буду теперь вроде как пробившийся по командной линии. Я уже не могу позволить себе материться среди людей. Я официален и некоммуникабелен.

И зачем бы оно мне? Поэтому я и удаляюсь в скит.

Включил ящик. Передача о культуре. Солидный человек, в годах уже, вещает в кругу. Мол, нынешние дети – они другие. Они живут в интернете, значительную часть времени у них занимают компьютерные игры. И здесь – поджимает конкуренция из‑за рубежа. Если мы сейчас не задумаемся, можем потерять…

Я было, дурак, подумал, что можем потерять детей, целое поколение. Но человек закончил: можем потерять эту нишу рынка.

Я выключил ящик. Пидарасы.

Денис Окань в своем блоге комментирует новые правила захода на посадку при минимуме погоды. Многа букафф, каждый чих обставлен десятью оговорками; явственный западный адвокатский дух. Меня воротит; Денис же прям купается в этом вязком словесном поносе. Интерпретирует, приводит примеры… авторитет.

Для меня ясно одно. Современная авиация для моего понимания уже почти недоступна. У нас все было на порядок проще – а летали же. А нынешняя летная молодежь пусть зубрит. За та–акие деньги…

Все слушаю «Ой стога, стога». От этой песни вся моя патриотическая шерсть встаёт дыбом, сижу и плачу: ведь черножопая наглая мразь лезет к нам изо всех щелей, с заморских помоек, через песни, через картины, через кино… Ей–богу, иной раз хочется встать в единый строй. Да только в строю этом – козачество, черносотенцы, скинхеды… оголтелое невежество…

А слова‑то к песне написал Алексей Константинович Толстой, ещё чуть не двести лет назад.

Вот вспоминаю Круга; вот читаю истерики Веллера или интервью с Захарченко… и чувствую душок этот: да – против гомиков, да – против нерусских, да – против еврейской экспансии, да – за наше, родное, русское… но во всем этом заметным привкусом присутствует, ощущается тонкая ложь.

И сам ведь ко всяким пидорам отношусь резко негативно. Это все приползло в Россию из‑за бугра. Но государственная политика сохранения чистоты нации в стране не проводится, а общественное движение вырождается в бритьё голов и обувание кованых ботинок, в арматуру и бейсбольные биты, в казачьи нагайки. Это все поползновения одного примитивного пошиба. Хотя посыл‑то верный! Но кто‑то умело использует его для дебилизации того самого народа, который эта толпа с битами вроде бы собирается защищать. Ведь лучшая, молодая часть нации устремляется неверным, ложным путем, теряя в себе извечные человеческие ценности в угоду одной выпяченной идее: бей!

Патриотизм в мирное время – опасная игрушка, если его пустить на самотек.

А демократия и политкорректные уступки напору извне? А свобода проституции, толерантность к разврату, всеобщее бесстыдство?

Но весь мир болеет этой же болячкой. И мне, деду, остается только плакать в одиночестве об ассимиляции русского народа среди стай налетевшей черноты, о размывании нашей чистой культуры струями негритянских фекалий.

Не так давно мне звонил Аркаша и просил дать автографы байкитским летчикам на моих книгах: мол, приедет человек, купили твои книги, принесет, так подпиши.

Ну, заехал человек, КВС Ми-8, только что ввёлся в строй. Их двое ввелось. Вот им я и подписал две книги, «Аэрофобии», они других не добыли. И ещё за них письмом хлопотал инженер из Байкита. Он с ними прислал мне книжку на религиозно–историческую тему, называется «Ошибка русского царя», вроде как в подарок пейсателю. Ну, я в знак благодарности подписал ему уже от себя «Аэропорт 2008» и передал с ребятами.