Воробушек по имени Лиз (СИ)

За два месяца Отряд Дамблдора совершил больше сорока ночных вылазок. Каждое утро студенты с надеждой выходили в коридоры школы и ждали, что же принесла новая ночь. Иногда это были надписи на стене вроде «Мы не сдаемся! Мы победим!», чаще новости об освобождении очередных ни за что наказанных студентов. А бывало, что о вылазке узнавали ближе к обеду, когда кто-то со студентов разносил по школе весть о том, что кабинет Алекто Кэрроу разгромили пикси, а Амикусу Кэрроу пришлось два часа ждать подмоги из-за того, что ночью его примотали к кровати с помощью обычной магловской изоленты. Ходили слухи, что на потолке над кроватью был прикреплен листок с надписью «Чувствуете свою беспомощность, мистер Кэрроу? Сейчас вы абсолютный магл!».

Много раз Лиз и ее друзей пытались поймать на месте преступления. Неоднократно комнату Лиз обыскивали. К разочарованию Кэрроу никаких доказательств вины установить не удалось.

ОД ликовал. Лиз чувствовала свою безнаказанность и всемогущество. Не признаваясь себе в этом, она ощущала, что ей нипочем любые преграды. В Отряд Дамблдора приходили все новые люди. Лиз, Невилл, Джинни и Полумна разработали ряд признаков, по которым удавалось вычислить, правда ли человек хотел вступить в их организацию или это были засланные агенты Кэрроу. Нередко им удавалось вычислить последних и, тогда их просто вышвыривали и заносили в черный список, меняли пароли и усиливали охрану Выручай-комнаты.

Теперь Выручай-комната стала полноценной штаб-квартирой Отряда Дамблдора. Там всегда кто-нибудь находился. Комната была поделена на несколько секторов. В первом было больничное крыло: угол, где стояло четыре-пять койки-кровати, отделенные ширмами, а также стеклянный шкаф, где располагались все запасы, инвентарь и медикаменты для залечивания ран. Обычно в этом секторе было один-два человека, которые отдыхали после ночной вылазки или неудачно попавшего в них заклинания. Тяжелых травм пока получалось избегать.

В противоположной стороне тоже стояли кровати. Их было в раза два больше. Там была спальная зона. За эти два месяца нередко приходилось прятаться от Кэрроу или Филча на несколько дней. Выручай-комната служила отличным убежищем.

В другом углу комнаты находился длинный дубовый стол со стульями по обе стороны от него. Там проходили теперь уже ежедневные собрания ОД, на которых определялись актуальные проблемы, обсуждались новости и вырабатывались планы вылазок. На столе лежала полная карта школы и ее окрестностей. Места операций всегда помечались чернильным крестом, а после операции обводились в кружок, как выполненные.

По другую сторону от этой зоны было пустое пространство. Угол примерно десять-на-десять метров, где члены отряда могли отрабатывать новые заклинания, выученные маневры. Это зона была практической. За последний месяц ее все чаще использовали, ведь задания становились все опаснее, и надо было быть максимально подготовленными к ним.

За эти два месяца мама не раз обращалась к Лиз с просьбой вернуться домой. От профессора Макгонагалл до нее доходили разного рода слухи и, само собой разумеющееся, Лили боялась за своего ребенка. Кроме того, неизвестность о судьбе сына побуждала ее усилить свои мольбы. Страх потерять обоих детей страшил Лили и порой лишал сна. Лиз и сама не знала, где Гарри. Она не могла утешить мать, не могла поддержать других членов отряда хорошими новостями. На каждом собрании она твердила, что их битва здесь и, что она имеет большое значение для будущего исхода войны. Она уверяла всех, что Гарри сражается так же яростно и упорно идет к цели, ведь будь он мертв, на следующее же утро в «Ежедневном пророке» была бы весь о его гибели. Почти всегда это срабатывало, все воодушевлялись и шли на новое задание. Но порой упадок сил и уныние завладевало всеми и они лишь молча покачивали головой в знак согласия. Тогда, обычно, с задания возвращалось несколько пострадавших.

***

В начале декабря в общешкольный протест включились и «малыши», так называла первые два курса Лиз. С их стороны это было одновременно и храбро, и безрассудно. Начинающие маги не могли защищаться и протестовать с помощью магии, в их распоряжении были только слова и «вредилки» Уизли, которые неведомым образом продолжали появляться в школе. Кстати говоря, это была еще одна сторона сражений, от которой не было спасения Кэрроу. Практически каждый день кто-нибудь из студентов использовал навозные бомбы или подмешивал раскрошенные блевательные батончики в еду преподавателям.

В начале ноября вся школа валилась с ног от смеха, наблюдая за тем, как Амикус Кэрроу подбирает с пола свой пятиметровый язык и бежит в Больничное крыло. С того дня спальни тщательно обыскивались. Тех, кого ловили с «вредилками», наказывали независимо от того, использовали они их или нет. Все, что могло использоваться против Кэрроу, изъяли, все посылки проверялись.