Ворон хозяина не выбирает

Так или иначе, Юкия ни знать не хотел, ни тем более на своей шкуре испытать, куда девали такой невыкупленный залог. Он понятия не имел, сколько ему еще здесь находиться, и ужасно боялся оказаться в каком-нибудь жутком месте из-за того, что он не смог пригодиться здесь.

Юкия трудился еще усерднее, чем у молодого господина, буквально изо всех сил, так что им даже восхищались.

«Я отчаянно тружусь!» – чуть не плакал про себя Юкия, не разгибая спины и не показывая своих страхов.

Вот и сейчас работа кипела: он чинил пол, который проломили подравшиеся клиенты, и закреплял новые бревна, работая руками, ногами и даже зубами!

Держа в зубах ремешок и затягивая его вокруг бревен, Юкия уже собирался после этого готовить ужин для местных мужичков, но, услышав, что ему можно идти, от неожиданности раскрыл рот и не смог удержаться, упал навзничь.

Он чуть не потерял сознание и, держась за ушибленную голову, поднял глаза:

– П… правда?! Неужели кто-то принес пятьдесят рё?

– Правда. Ну, как «кто-то»… Твой хозяин там стоит.

Дальше он уже не слушал и помчался туда.

– Хозяин!

Молодой господин заметил Юкию и приветственно поднял руки, а Юкия, улыбаясь, налетел на него с кулаками. Впрочем, тот сразу заломил Юкии руку и отбросил его назад – видимо, не врал, когда говорил, что владеет боевыми искусствами. Это застало Юкию врасплох, и он подлетел в воздух. Клиенты и служащие игорного дома, привыкшие к потасовкам, подсмеивались, глядя на распластавшегося на земле Юкию.

– Ты что творишь? – с подозрением спросил молодой господин, не распрямляясь после броска.

– Вообще-то, вы должны были покорно стерпеть мои удары. Есть же у меня право хотя бы выплеснуть свою злость, – недовольно заявил Юкия, и молодой господин приблизился и подал руку.

– Не пойдет. Я не желаю терпеть несправедливые побои.

– А если подумать, что вы со мной сделали? Это не кажется вам несправедливым?

– Глупости не болтай, лучше быстрее попрощайся со всеми.

Юкия послушно убрал свои инструменты и поблагодарил хозяев магазина, которые его приютили. Метчики, с которыми он успел подружиться, жалели, что он уходит, и даже предложили ему остаться у них, но Юкия вежливо отказался и покинул игорный дом.

Сегодня молодой господин прибыл не на Сумио, а на настоящем коне, и Юкия сел перед молодым господином. Пока они взлетали все выше, вокруг становилось все светлее. Когда они выбрались из сумрачного даже днем Таниай, и Юкию согрели лучи солнца, у него на глазах выступили слезы.

Как давно он не был на вершине горы! У него даже невольно вырвался крик:

– Как прекрасно солнце!

– А ты молодец.

Когда Юкия вернулся в Сёёгу, где не был уже полтора месяца, молодой господин сухо поблагодарил его.

Юкия осмотрел себя и для начала потребовал позволения выкупаться: под яркими солнечными лучами он выглядел куда потрепаннее, чем думал. Вымывшись у колодца, он вошел в комнату молодого господина и наконец перевел дух.

Юкия устроился на порожке, а молодой господин, усевшись за стол для писем, кинул ему побольше кумкватов. Юкия из вредности поймал все пять или шесть в воздухе, но, когда молодой господин восхищенно ему зааплодировал, разозлился.

– Ну что? Наверное, у тебя есть что мне доложить?

Молодой господин передал все еще морщившему лоб Юкии, который жевал кумкваты, бамбуковую флягу с водой. Тот выхватил ее, осушил до капли и шумно выдохнул. Конечно, он давно понял, для чего молодой господин продал его.

– Вчера явился вместе с другими тот благородный, который прятал лицо. Он ходил к девушке по имени Курэха.

Место, где находился Юкия, было не только игорным домом: там одновременно занимались и сводничеством – довольно крупным, по меркам Таниай. Юкию, который выполнял разнообразные поручения, пускали и в игорный зал, и в комнаты девушек. Он с первого дня понравился Курэхе, и она поручала ему накрывать на стол для клиентов и убирать посуду.

Курэха выглядела прелестно, даже жаль, что она находилась в таком месте, как Таниай. У нее была гладкая кожа цвета слоновой кости, с мелкими порами, маленький ротик напоминал лепестки цветка. Густые черные волосы она красиво убирала множеством заколок. В удлиненном разрезе глаз, в тенях длинных ресниц скрывался томный взгляд.

Красивых женщин часто сравнивают с цветами, но эта была будто заколка из черепахового гребня, которую так часто использовали, что она приобрела леденцовый оттенок. Искушенная во всем, она выглядела невыразимо соблазнительно. Действительно, клиенты любили ее больше других девушек, и ходил слух, что, несмотря на то что жила она в Таниай, ее украдкой навещали даже благородные вороны.

Однако этот гость, хоть и выказал желание посетить именно Курэху, велел не приносить выпивку.

– Ты уж прости, Юкия. Мне может понадобиться кто-то из лавки, так что ты побудь тут, хорошо?

Какой же мужчина откажет, когда просят так ласково, таким тихим, голосом с хрипотцой, от которого мурашки по телу? Юкии велели не заходить, пока не позовут, поэтому он устроился в кладовой с фонариками рядом с большой гостиной, где принимали клиента.