Воровская сага в 4 частях: Бродяга. От звонка до звонка. Время – вор. Европейская гастроль

Человек, который слывет бедным, да и на самом деле беден, обладает одним лишь сокровищем, от которого он не откажется ни за какие другие; это сокровище — его злоба. Все дело в удовлетворении, которое испытывает он, сыграв с кем-нибудь скверную шутку. Это радость для него дороже всяких денег. Чем хуже для жертвы, тем лучше для шутника. Он был самым ничтожным и самым ужасным существом. Завистником.

Когда Давид рассказал мне вкратце о своей беде, мы поехали на Белорусский вокзал, где его ждала семья и привезли их ко мне домой. Впервые за многие годы я был потрясен. Пять дней семья жила на вокзале, потому что именно там пропал их ребенок и лишь в тот день, когда им передали требование, относительно выкупа (записку принес цыганенок вокзальный), Давид разыскал меня. Точнее, сначала он наведался к нашему общему с Яшой другу, Косте Мотылю, который был уже лет восемь, как парализован (Давид, будучи в Москве по делам несколько раз бывал у него в гостях), Мотыль и объяснил где меня найти. Видно у Кости не было моего телефона, за то хату он мою хорошо знал, тем более что его тетка жила в доме, напротив.

У Давида было трое детей, двойняшки, двадцатилетние Яша и Рахиль и самая младшая, десятилетняя Мадлена. Потрясенный случившимся, Давид без колебаний готов был отдать все то, что у него было, а это «было» уже лежало в банке, в Израиле, но у него не было гарантии того, что ему вернут дочь. И он абсолютно правильно мыслил.

Описывать то, как и где я нашел маленькую Мадлену, длинная история и не всем приятная. Особенно слабому полу. Скажу лишь то, что мне помог случай. Точнее будет сказать, ускорил ее нахождение. Ибо я даже помыслить себе не мог, что потерплю в поисках фиаско. Положа руку на сердце, в тот момент я бы жизнь свою отдал за то, чтобы это маленькое создание, которое никогда не видел, было рядом со своими родителями. И смею уверить, это не банальные слова.

А помог мне в поисках мой старый кореш по прозвищу Комяк. Только в тот момент, о котором сказ, он уже вошел в воровскую семью, но под другим погонялом.

Я около тридцати лет наблюдал жизнь с ее изнанки, в ее тайниках, и узнал, что ходом вещей правит сила, которую правосудие называет проведением, я называю случаем, а мои товарищи; — фартом. Притухал[239] он недалеко от меня, в Солнцево и, если бы я знал, что тот человек, о котором я периодически слышал на сходняках и малинах мой старый кореш, с которым я отпыхтел не одну пятнашку[240], плюс шесть месяцев БУРа[241], я бы давно был рядом.

Не буду описывать встречу малышки Мадлены с родными. У меня все равно не получится. Скажу лишь, что она почти не была напугана, с ней хорошо обращались, кормили тем, чего она желала и даже большую куклу купили, которая ей понравилась. Естественно, ни одной копейки Давиду не пришлось заплатить за выкуп. Еще несколько дней они пожили у меня, пока разобрались с билетной канителью. Я подробно объяснил и нарисовал план погоста, где был похоронен Яша, мало ли, вдруг буду сидеть, если они захотят съездить и отдать последние почести, или перезахоронить, так делали многие. Или и того хуже, помру. А затем, через несколько дней я проводил их в аэропорт, и перепоручил соседу, который работал пожарником в Домодедово. В то время появились фотоаппараты полароид, которые делали мгновенное фото. Этим фотоаппаратом и снял всю семью, поднимающуюся по трапу Григорий Яковлевич — мой сосед пожарник. Кстати, эта фотография у меня храниться до сих пор. Но на этом мой рассказ не заканчивается.

Глава II

Соломон возвещал когда-то: «Всему свое время всякой вещи под небом. Время рождаться и время умирать; время насаждать и время вырывать посаженное; время убивать и время врачевать, время сетовать и время плясать, время любить и время ненавидеть; время войне и время миру.

Прошло где-то около двадцати пяти лет. Вышла моя очередная книга. Это был «историко-этимологический толковый словарь преступного мира России». Меня пригласили в город Видное (Подмосковье), прочитать лекцию в академии МВД. Мы отправились туда с моим редактором, Димой Лобановым. Все прошло нормально, и мы засобирались домой, в Москву. Во дворе академии ко мне подошел молодой человек в форме, с прекрасной воинской выправкой и задал один единственный вопрос. Скажите пожалуйста Вам что-нибудь говорит имя Яша Ройзман? Я был в шоке. Хоть я и не знал фамилию Яшы, мы порой не то что фамилий, даже имен друг друга не знали. Есть кликуха[242], этого и достаточно, но это явно был родственник Яшы, к тому же близкий. Я чувствовал это всеми фибрами своего тела. Но возраст! Он был совсем еще пацан. И тем не менее, этот юноша оказался внучатым племянником моего покойного кореша Яшы и сыном его племянницы Рахиль. Пути господни неисповедимы. Мы договорились встретиться в воскресенье в Москве, на том и разошлись.