Воровство и обман в науке

А как оцениваются эти исследования с современных научных позиций? Так ли уж они наивны и беспомощны, что не заслуживают даже мало-мальски серьезного разговора, или все-таки за "антинаучными" Гётевскими фантазиями скрывается хоть одно маленькое зернышко истины? Отыскать это зернышко решили британские ученые из Центра атомных исследований. Для этого они в точности воспроизвели один из оптических опытов Гёте и неожиданно для всех пришли к сенсационному заключению. Несмотря на несостоятельность Гётевской теории в целом, он, оказывается, в описании наблюдаемых световых эффектов был более точен, нежели полемизирующий с ним великий физик-экспериментатор Ньютон! Несомненно, Гёте, будь он жив, от подобной сенсации пришел бы в неописуемый восторг. А Ньютон? Правильно. Лопнул бы от злости!

Гёте подвела только путаница в теоретических построениях, а полученные им экспериментальные данные с полной научной объективностью отражали картину оптических явлений. Природа, о которой Гёте говорил, что "она не любит шуток, она всегда правдива, всегда серьезна, всегда строга, она всегда права, а ошибки и заблуждения исходят от людей", с исследователем шутить не стала и раскрылась перед ним в своей первозданности: в черно-белых тонах, в противоборстве света и тьмы.

Зря Ньютон не дал себе труда должным образом проанализировать результаты Гётевских наблюдений. Они могли бы привести его к ошеломляющим теоретическим выводам. Но в его характере было не придавать особого значения никаким экспериментам, даже тем, которые ставились высочайшими профессионалами. По мнению британских специалистов, повторивших в деталях классические опыты прохождения светового пучка через призму, Ньютон с его приоритетной теорией во многом уступал Гёте, поскольку, рожденная его всеобъемлющим умом, она имела шаткую экспериментальную основу. Большинство данных были жульнически подогнаны под теоретические построения и как бы вывернуты наизнанку.

Ньютон принадлежал к той категории ученых, для которых истина — это то суждение, какое их устраивает в данной конкретной ситуации. К тому же он был непревзойденным виртуозом в скрещивании своих идей и чужих результатов. Причем достиг в этих интеллектуальных упражнениях такого мастерства, что никто и не замечал, как в одном случае, выстраивая теорию, он что-то опустил, в другом углубил и расширил, а в третьем просто подправил, как того требовал замысел.

По убеждению сегодняшних оппонентов Ньютона, он, работая над своей версией природы световых явлений, не мог при постановке опытов не столкнуться с оптико-физиологическим эффектом, который зарегистрировали по прошествии более чем двух столетий немецкие исследователи Вильгельм фон Бецольд и Эрнст Брюкке, дав ему подробное описание.

Восприятие цветового спектра согласно этому эффекту (он теперь так и называется, эффектом Бецольда — Брюкке) меняется в зависимости от интенсивности излучения. В том, что это действительно так, может легко убедиться каждый из нас, понаблюдав через трехгранную стеклянную призму за сиянием звезд на небе. Близкорасположенные к Земле Луна и Венера станут переливаться всеми цветами радуги, в то время как менее яркие и удаленные от нашей планеты светила не будут иметь в спектре желтого и голубого цветов. Оказывается, чем дальше от глаза расположен источник света и чем меньше интенсивность его излучения, тем более трудно различимы для зрения эти два цвета. При определенном критическом расстоянии оно просто делается "нечувствительным" к их восприятию.

Ньютон этот зрительный обман как научный факт проигнорировал. А Гёте в своем труде "Учение о цвете" как раз сосредоточил на нем внимание, дав представление о том, как это происходит. Если перед наблюдателем установить экран и попросить его, постепенно от него удаляясь, внимательно следить через призму за расцветкой спектральных полос, то каждый раз в зависимости от изменения расстояния эти полосы будут расширяться, пока, наконец, середину экрана не заполнит сплошная зеленая полоса, а вытесненные на края полосы желтого и голубого цветов вообще не исчезнут из вида.

Беда Гёте состояла в неверном толковании точно зафиксированного оптического феномена. Считая полосу зеленого цвета не составной частью белого, а порождением пропадающих из поля зрения желтых и голубых полос, он и объяснил, исходя из ошибочного посыла, загадочный светозрительный эффект чередой наложений света и тьмы.

Придерживаясь и в научной работе своей поэтической установки "О тайне мира — пусть хотя бы лепет!", Гёте тем не менее при всех теоретических плутаниях в значительной мере способствовал становлению и развитию многих областей естествознания. И, как подтвердили британские исследователи научного наследия Гёте, в его наивных, на первый взгляд, трудах содержалось немало полезного и ценного. Слово Гёте-исследователя но существу лепетом не было. Причем не только в оптике, но и в химии, ботанике, зоологии…