Восемь бессмертных

И вот третьего числа третьего месяца, когда наступил очередной праздник, Си Ван-му пригласила сотни небожителей. В качестве подарков ей несли золото и серебро, жемчуга и каменья, а также все самое прекрасное, что могут дать земля, горы и моря. Радостно смеясь, перезрелая женщина принимала дары. И вдруг ей доложили:

— Люй Дун-бинь пожаловал.

Выйдя ему навстречу, богиня сразу заметила цепким взглядом, что руки его пусты, и раздраженно приказала:

— Не впускать его!

Ну и рассвирепел же Люй! Он был очень самолюбивым мужчиной, а тут его оскорбили на глазах гостей. И он решил прилюдно выяснить отношения:

— Ведь ты же сама пригласила всех на банкет! А я — твой ближайший сосед, одним из первых пришел поздравить, так отчего же меня не впускают?! Почему заставляют униженно стоять по ту сторону дверей?

Потемнела лицом матушка, ответила:

— Нынешние гости — самые известные, самые именитые небожители, а ты — всего лишь ничтожный странник-бессмертный. Тебе вход заказан!

Люй рассмеялся:

— Получается, что и Король демонов, и Желтый летающий тигр — тоже именитые небожители? Но, боюсь, они оказались на пиру среди почетных гостей совсем подругой причине: их свертки с подарками, наверное, были самыми толстыми! А я пришел с пустыми руками…

Тут и матушку проняло:

— Я не велела впускать тебя потому, что ты — пьяница, прелюбодей, стяжатель! У тебя дурной характер!

— А не могла бы ты свои обвинения обосновать? — Спокойно попросил Люй Дун-бинь.

Тыча в него пальцем, именинница стала перечислять:

— В прошлом году на моем банкете ты напился так, что подойдут лишь слова "вдребезги", "мертвецки". Ты даже идти не мог. Это твой первый порок — пьянство. Ты трижды пытался заигрывать с Пионом, и слава об этом разнеслась по всем четырем морям. Это твой второй порок — прелюбодеяние. Ты устроил потасовку во дворце Дракона, отняв у него драгоценные жемчуга. Это твой третий порок — стяжательство. Переплывая море, ты совершил бесчинство— убил человека, это твой четвертый порок — вспыльчивость.

Люй, рассмеявшись, спросил:

— Не позволишь ли мне возразить?

Обвела Си Ван-му глазами гостей. Как быть? Все стоят, молчат. Если не позволить ему ответить, станут смеяться над ней. Хорошенькое начало у званого банкета! И она повелела:

— Говори!

Люй, не торопясь, начал:

— Ты сама устроила пир, выставила вино, которое лилось рекой; так почему бы мне и не напиться? В мире существует любовь, так почему бы мне и не влюбиться? А что касается моей схватки с Драконом и того, что я кого-то зарубил мечом, так это мои подвиги в сражениях! Всех твоих обвинений недостаточно, чтобы назвать меня преступником. Если уж говорить о пристрастии к вину, прелюбодеянии, любви и богатству и гневливости, то все это относится к тебе. Все, без исключения.

У богини чуть глаза из орбит не выскочили, так она рассвирепела:

— Не смей возводить напраслину! Все это чепуха!

А Люй продолжал:

— Я, "ничтожный скиталец-бессмертный", говорю не голословно. Могу доказать! Для чего ты ежегодно устраиваешь эти банкеты? Потому что сама обожаешь приложиться к кубку! А вспомни несчастных Ткачиху и Волопаса, — они полюбили друг друга, стали супругами. А ты извелась от ревности, прочертила своей шпилькой Млечный путь между ними, навеки разлучив. Разве ты не совершила преступление из-за своих любовных переживаний?

Под предлогом дня рождения ты созываешь толпы небожителей лишь для того, чтобы получить подношения. Ты одна из самых алчных женщин! А отчего ты сегодня меня прогоняешь? Только потому, что я пришел без подарка. И ты тут же вспылила. Так у кого из нас дурной характер?

Нечего было возразить старой красотке, а гости не удержались от смеха.

Два рта, соединенные в поцелуе

Прежде надо пояснить такой странный заголовок. Фамилия Люй Дун-биня — Люй

и записывается она иероглифом, состоящим, в свою очередь, из двух иероглифов "рот" — (口). Два "рта", написанные один под другим, — это уже новый иероглиф, означавший в древнем языке "поцелуй". Так что смысл фамилии достаточно приятный.

А если взять один иероглиф "рот", то он, кроме прямого значения, имеет еще и другое — края чашки. В этой легенде обыгрывается написание фамилии небожителя Люя.

Если реально взять две чашки, повернув их "ртами" друг к другу, то можно сказать, что это "два рта, соединенные вместе". Но ведь и фамилия-иероглиф "Люй" тоже пишется так: "два рта, соединенные вместе".

А теперь легенда. Давным-давно в Ханчжоу жил некий шаосинец (родом из г. Шао-син) по фамилии Мэн. В доме их было всего двое: Мэн да его престарелая слепая мать. Поскольку Мэн был очень маленького роста, его все звали просто — Маленький шаосинец. Жил он на окраине, у подножья горы Чхэн-хуан, и трудился, не покладая рук, чтобы прокормить себя и мать.

Каждую ночь он начинал с того, что молол рис, а из полученной муки готовил на пару рассыпчатые пирожные. Лишь наступал рассвет, он взваливал на плечо коромысло с пирожными и ходил вдоль улиц, громко приглашая горожан купить и отведать его изделия.