Восемь дорог Желтого источника

Мужчины выбрались из паланкина: генерал, так не сумевший отвести душу, все еще кипятился, его величество Ян Байлун выглядел невозмутимо, но предельно собрано — хоть он и не прощал оскорблений, но не имел привычки облекать ярость в слова, направляя ее исключительно в действия, и если бы хоть одна из паукообразных обезьян оказалась в пределах досягаемости его меча, то тут бы ей и пришел конец. Целитель поддерживал под правую руку старика Ву, сам северянин — под левую. И все они с мрачным интересом разглядывали то место, где оказались.

Перед ними высился огромный дворец, вырубленный прямо в скале: черной, испещренной сухими трещинами, словно хорошо прогоревшее дерево… Тлеющее дерево — в глубине разломов и морщин мерцало красно-оранжевое приглушенное пламя. Острые, ранящие очертания дворца — углы крыш, скалящиеся морды по бокам, целая череда пик на стенах — нападали, наседали на тех, кому не посчастливилось стоять у подножия, направляли на прибывших ядовитые стрелы, делая прибывание там весьма неуютным.

Табличка «Дворец десяти тысяч мук» — темно-красные, блестящие, будто сочащиеся кровью иероглифы на черном фоне — была видна издали. Черные, будто обугленные, врата, расписанные дивными картинами всевозможных пыток и истязаний, оказались приглашающе распахнуты.

Идти внутрь этого сооружения не хотелось совершенно. Хотелось развернуться и поскорее убраться восвояси. Тут же заныла спина, суставы, и кровь застучала в висках, горячо поддерживая это желания. Советник Тан тряхнул головой.

— Ну что, господа! — произнес он нарочито громко и весело. — Прогуляемся в это гостеприимное заведеньице?

Генерал смерил его недовольным взглядом и первым сделал шаг вперед. За ним отправился господин Ян, а потом и северянин, держась чуть в стороне и на полшага сзади. Целитель и старик шли вместе с ним.

— Гости! У нас гости! Живые и совершенно целые!

Стоило им только приблизиться к вратам, как из них показалась целая ватага демонов — один другого безобразнее. Все они увивались рядом — иные пятились почтительно, будто показывали дорогу, но большинство вело себя отвратительно, зубоскаля и тыча в новых посетителей пальцами, клешнями или отростками. За что и поплатились: почти одновременно сверкнуло тонкое лезвие меча, раздался удалой свист рассекающей воздух глефы, замерцали огни на клинке ятагана — и сразу с десяток демонов завыли — кто упав замертво, кто лишившись конечностей.

Остальные демоны уважительно расступились, но восвояси не убрались — продолжили идти рядом и обсуждать гостей с безопасного расстояния.

— Ух, как жалятся… Это хорошо, интересно… А они будут громко орать, если сдирать с них кожу или кромсать по кусочкам? Хм… а они, должно быть, вкусные. Особенно вон тот, синий… он потолще остальных'

— Что? Ну знаете ли… — тут же возмутился северянин, вызвав легкие, слегка натянутые смешки среди своих собратьев, и буркнул уже тише: — Я очень даже строен, вот плечи широки — это да…

Но когда это широкие плечи у мужчины стали считаться недостатком? Вон, красного лучше сожрите, хоть какой-то толк от вас будет.

— Еще одно слово, Волк, и я снесу тебе голову, — метнул в него гневный взгляд Лу Цунь.

— Тем самым вы весьма порадуете местный народец, — с презрением глядя на демонов, произнес Белый дракон. — Разобраться между собой мы можем и по…

— Слышите? — перебил вдруг его обычно вежливый целитель. В голосе его звенела неподдельная тревога. — Крики…

За гвалтом и шумом, устраиваемых демонами, слышались приглушенные вопли и стенания. Но чем ближе подходили они к черной махине дворца, тем яснее и пронзительнее они становились, словно слой за слоем слетала невидимая защита. От этих звуков все сжималось внутри, ибо так надрывно, страшно, могли кричать только те, для кого смерть была бы избавлением.

Голова северянина вновь начала раскалываться от боли, и пришлось все свое внимание направить на дыхание, чтобы хоть как-то успокоить взметнувшиеся воспоминания.

А скоро и это перестало помогать: когда они приблизились к мосту через небольшой ров, на них лавиной обрушился удушливый сладковатый, отдающий металлом, запах крови, густо смешанный со

смрадом гниющей плоти и испражнений — отвратительная, сводящая с ума вонь. Он помнил ее — одну из составляющих бесконечной агонии. Не понадобилось много времени, чтобы обнаружить источник этого зловония: темная, масляно поблескивающая жижа, медленно движущася во рву, в которой то тут, то там плавали белесые куски, вызвала безотчетную тошноту. Пришлось отвернуться и прикрыть лицо рукавом. Остальные, впрочем, поступили точно так же.

— Проклятье, — процедил сквозь зубы генерал.

В кои-то веки советник был с ним согласен.

— Думаю, все понимают, что мы найдем внутри? — спросил Его Величество, смотря исключительно вперед и вверх — туда, где, венчая черную лестницу, располагался главный вход во дворец.

Они понимали. Только легче от этого не становилось.

Первые «цветочки» поджидали их уже во внутреннем дворе.