Читаем Восемь комедийных характеров. Руководство для сценаристов и актеров полностью

Кроме Барни Файфа, есть и другие Невротики, время от времени воображающие себя героями. Им кажется, что они находят идеальное решение любой встретившейся на пути проблемы. И это тоже отголосок детства и юности – попытка стать полной своей противоположностью. Насколько в действительности удачно придуманное Невротиком решение, чаще всего остается загадкой, поскольку он успевает все испортить задолго до того, как приходит время воплотить гениальную задумку в жизнь.

При работе над ролью Невротика стоит иметь хотя бы общее представление обо всех этих характерных для него чертах, даже если в вашем персонаже они присутствуют лишь частично. Ведь даже сексуальный, уверенный в себе Невротик при взгляде на застенчивого «ботаника»-старшеклассника чувствует духовное родство с ним. Он не говорит об этом вслух, но знает: «Мы не такие, как все».

А в вашем окружении найдется Невротик?

Рекламная пауза

Скрытые особенности Невротика

У Невротика имеется ряд скрытых особенностей, которые могут помочь вам в работе над ролью. Во-первых, помните, что Невротик всегда что-то прокручивает в голове. Он постоянно в раздумьях, и если вы это сыграете, зритель увидит эту работу мысли не только в глазах персонажа, но и, что важнее, в его реакции на обстоятельства.

Невротик куда быстрее других персонажей выходит из себя, потому что он, как правило, и без того находится на взводе, словно туго сжатая пружина. Он не понимает, как можно не соглашаться с ним или оспаривать его неписаный кодекс. Вспомните Фрейзера, орущего на Найлза. Найлза, орущего на Фрейзера. Феликса или Монка, задыхающихся от возмущения. Кэрри или Митчелла в истерике. Наконец, просто представьте себе Монику. Невротик время от времени «слетает с катушек», и смотреть на это забавно. Сожмите эту внутреннюю пружину в начале (в середине, в конце) сцены и придерживайте на взводе, чтобы в нужный момент она могла выстрелить.

При этом Невротик – виртуоз тонких нюансов. Если хотите нагляднейший пример, понаблюдайте за Найлзом, когда тот встречается с Фрейзером в кофейне. Прежде чем сесть, он всегда протирает сиденье носовым платком. У Невротика всегда найдется отличительная особенность: у одних – походка, у других – манера одеваться, у третьих – манера речи. Эти штрихи добавляют глубины и объема самым лучшим представителям характера, а заодно дают актеру и сценаристу возможность вволю порезвиться.

Возвращаемся к просмотру…

Часть третья

Невротик… и не только

Как видим, присущие Невротику черты обладают огромным комическим потенциалом, поэтому ему нет смысла примерять на себя особенности других характеров. Однако бывают и исключения.

Одного великого Невротика мы до сих пор не упомянули в этой главе как раз в силу многогранности его образа. Это Джордж Костанза в исполнении Джейсона Александера (телесериал «Сайнфелд»). Я бы назвал Джорджа типичным нью-йоркским Невротиком из среднего класса. Крайне неуверенный в себе, беспокоящийся по поводу и без повода, мнительный, авторитарный и нервозный, Джордж подпитывается своей неукротимой тревогой и, как истинный Невротик, прекрасно осознает ее. Вот сцена, в которой Джордж пытается примириться с облысением:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Кадр за кадром. От замысла к фильму
Кадр за кадром. От замысла к фильму

«Кадр за кадром» — это книга об основных правилах создания любого фильма, и неважно, собираетесь вы снять эпическое полотно всех времен или ролик для YouTube. Вместе с автором вы последовательно пройдете через все процессы работы над фильмом: от замысла, разработки сюжета, подготовки раскадровок и создания режиссерского сценария до работы на съемочной площадке. Вы узнаете, как располагать камеру, размещать и перемещать актеров в кадре, переходить от сцены к сцене и какие приемы использовать, чтобы вовлечь зрителей в происходящее на экране.А еще вас ждет рассказ о том, как эти задачи решали великие режиссеры двадцатого века: Альфред Хичкок, Дэвид Гриффит, Орсон Уэллс, Жан-Люк Годар, Акира Куросава, Мартин Скорсезе и Брайан Де Пальма.На русском языке публикуется впервые.

Стивен Кац

Кино / Прочее / Культура и искусство
Супербоги. Как герои в масках, удивительные мутанты и бог Солнца из Смолвиля учат нас быть людьми
Супербоги. Как герои в масках, удивительные мутанты и бог Солнца из Смолвиля учат нас быть людьми

Супермен, Бэтмен, Чудо-Женщина, Железный Человек, Люди Икс – кто ж их не знает? Супергерои давно и прочно поселились на кино- и телеэкране, в наших видеоиграх и в наших грезах. Но что именно они пытаются нам сказать? Грант Моррисон, один из классиков современного графического романа («Бэтмен: Лечебница Аркхем», «НАС3», «Все звезды. Супермен»), видит в супергероях мощные архетипы, при помощи которых человек сам себе объясняет, что было с нами в прошлом, и что предстоит в будущем, и что это вообще такое – быть человеком. Историю жанра Моррисон знает как никто другой, причем изнутри; рассказывая ее с неослабной страстью, от азов до новейших киновоплощений, он предлагает нам первое глубокое исследование великого современного мифа – мифа о супергерое.«Подробнейший и глубоко личный рассказ об истории комиксов – от одного из умнейших и знаменитейших мастеров жанра» (Financial Times).Книга содержит нецензурную брань.

Грант Моррисон

Кино
Бесславные ублюдки, бешеные псы. Вселенная Квентина Тарантино
Бесславные ублюдки, бешеные псы. Вселенная Квентина Тарантино

Эта книга, с одной стороны, нефилософская, с другой — исключительно философская. Ее можно рассматривать как исследовательскую работу, но в определенных концептуальных рамках. Автор попытался понять вселенную Тарантино так, как понимает ее режиссер, и обращался к жанровому своеобразию тарантиновских фильмов, чтобы доказать его уникальность. Творчество Тарантино автор разделил на три периода, каждому из которых посвящена отдельная часть книги: первый период — условно криминальное кино, Pulp Fiction; второй период — вторжение режиссера на территорию грайндхауса; третий — утверждение режиссера на территории грайндхауса. Последний период творчества Тарантино отмечен «историческим поворотом», обусловленным желанием режиссера снять Nazisploitation и подорвать конвенции спагетти-вестерна.

Александр Владимирович Павлов

Кино
Формулы страха. Введение в историю и теорию фильма ужасов
Формулы страха. Введение в историю и теорию фильма ужасов

Киновед Дмитрий Комм на протяжении многих лет читает курс, посвященный фильму ужасов, на факультете свободных искусств и наук Санкт-Петербургского государственного университета. В своей книге, основанной на материалах этого курса и цикле статей в журнале «Искусство кино», он знакомит читателя с традициями фильма ужасов и триллера, многообразием школ и направлений на разных континентах и в различных социокультурных условиях, а также с творчеством наиболее значимых режиссеров, создававших каноны хоррора: Альфреда Хичкока, Роджера Кормана, Марио Бавы, Дарио Ардженто, Брайана Де Пальмы и других. Книга может быть рекомендована студентам гуманитарных вузов, а также широкому кругу любителей кино.

Дмитрий Евгеньевич Комм , Дмитрий Комм

Кино / Прочее / Учебники / Образование и наука