Читаем Восемь комедийных характеров. Руководство для сценаристов и актеров полностью

Домашним персоналом дело не ограничивается. Язвы встречаются и в «компанейских» сериалах в качестве мелких рядовых сотрудников – секретарей, помощников, администраторов. Это Деннис Финч (Дэвид Спейд) из «Журнала мод», Вики Гренер (Кейти Гриффин) из «Непредсказуемой Сьюзан», Бет (Вики Льюис) из «Новостного радио», Лидия Уэстон (Андреа Паркер) из сериала «Клава, давай!» (Less than Perfect) и Эйприл Ладгейт (Обри Плаза) из «Парков и зон отдыха». Вот, например, как Эйприл расправляется с неким Дагом, которому позарез нужно встретиться с ее начальством:

ДАГ: Можно перенести?

ЭЙПРИЛ: Пятидесятое июня подойдет?

ДАГ: Простите?

ЭЙПРИЛ: Или, может, заглянете еще раз сегодня в два шестьдесят пять? Он будет у себя.

ДАГ: Что за дела?

ЭЙПРИЛ: А потом его можно будет застать разве что двутырнадцатого мартобря. Записать вас, сэр?

Язву и Хама можно встретить среди персонала баров, кофеен и закусочных. Вспомним Карлу (Рея Перлман) из «Веселой компании», Гюнтера (Джеймс Майкл Тайлер) из «Друзей» и Макс (Кэт Деннингс) из «Двух девиц на мели». Вот как ехидная официантка Макс отзывается о закусочной, в которой работает:

МАКС: Здесь вам не «Когда Гарри встретил Салли». Это «Как Гарри подцепил сальмонеллу».

Итак, Язвы и Хамы поражают многообразием. Однако свои законы у этого образа все же имеются – и дело не сводится исключительно к издевкам, как вы вскоре убедитесь, изучая типичные для Язвы и Хама черты.

Рекламная пауза

Не дергайся, идиот!

Язву/Хама можно отличить по тому, как они роняют саркастическую реплику или издевательское замечание, никогда не упуская возможность кого-то уколоть. Они не сдают позиций, твердо стоят на ногах и почти не двигаются. Иногда они могут подбочениться, иногда скрестить руки на груди, но во время самой реплики (если не войдут в раж) никаких лишних жестов не будет. Они не сутулятся и не горбятся, они держат спину и смотрят свысока (словно хищник, подстерегающий добычу). Они не мямлят, не ноют, не заикаются, не мекают и не бекают. И не отводят взгляд. Они смотрят жертве прямо в глаза, убеждаясь, что стрела попала в цель. А потом уходят, удовлетворенные. Если не будет особых указаний, на время реплики Язва/Хам застынет как статуя. Как гимнаст, совершивший идеальный соскок со снаряда, только оценку ему демонстрирует не табло, а реакция жертвы. Запомните, Язва и Хам любят вцепиться в слабую жертву мертвой хваткой – и это заметно по их манере.

Возвращаемся к просмотру…

Характерные черты Язвы/Хама


Властный и авторитарный

Полон превосходства

Внешне суровый

Презрительный

Высказывается начистоту

Прямой

Грубый

Прямолинейный

Желчный

С тяжелым прошлым

Злонамеренный

Саркастичный

Лелеет комплексы

Склочный

Манипулятор

Снисходительный

Не умеет извиняться

Стреляный воробей

Нетерпимый

Умудренный опытом

Обладает житейской мудростью

Циничный

Озлобленный

Эгоцентричный

Остроумный

Ядовитый

Пессимистичный

Язвительный

Часть вторая

Образ Язвы/Хама

Не нужно думать, что для создания образа Язвы/Хама достаточно сочинить персонажу побольше ехидных «шпилек». Да, по описанию этот герой получается озлобленным – и злости у него действительно хватает. Но в мире комедийных сериалов подлинной, неприкрытой злости ни перед камерой, ни в сценарии не бывает, иначе вместо комедии получится драма. Оставьте это для сериалов другого жанра и для кинофильмов. Вместо этого нам необходимо отыскать в полной обид душе Язвы/Хама, в их чертах и их прошлом

комичное.

Маленькие Язвы и Хамы

Перейти на страницу:

Похожие книги

Кадр за кадром. От замысла к фильму
Кадр за кадром. От замысла к фильму

«Кадр за кадром» — это книга об основных правилах создания любого фильма, и неважно, собираетесь вы снять эпическое полотно всех времен или ролик для YouTube. Вместе с автором вы последовательно пройдете через все процессы работы над фильмом: от замысла, разработки сюжета, подготовки раскадровок и создания режиссерского сценария до работы на съемочной площадке. Вы узнаете, как располагать камеру, размещать и перемещать актеров в кадре, переходить от сцены к сцене и какие приемы использовать, чтобы вовлечь зрителей в происходящее на экране.А еще вас ждет рассказ о том, как эти задачи решали великие режиссеры двадцатого века: Альфред Хичкок, Дэвид Гриффит, Орсон Уэллс, Жан-Люк Годар, Акира Куросава, Мартин Скорсезе и Брайан Де Пальма.На русском языке публикуется впервые.

Стивен Кац

Кино / Прочее / Культура и искусство
Супербоги. Как герои в масках, удивительные мутанты и бог Солнца из Смолвиля учат нас быть людьми
Супербоги. Как герои в масках, удивительные мутанты и бог Солнца из Смолвиля учат нас быть людьми

Супермен, Бэтмен, Чудо-Женщина, Железный Человек, Люди Икс – кто ж их не знает? Супергерои давно и прочно поселились на кино- и телеэкране, в наших видеоиграх и в наших грезах. Но что именно они пытаются нам сказать? Грант Моррисон, один из классиков современного графического романа («Бэтмен: Лечебница Аркхем», «НАС3», «Все звезды. Супермен»), видит в супергероях мощные архетипы, при помощи которых человек сам себе объясняет, что было с нами в прошлом, и что предстоит в будущем, и что это вообще такое – быть человеком. Историю жанра Моррисон знает как никто другой, причем изнутри; рассказывая ее с неослабной страстью, от азов до новейших киновоплощений, он предлагает нам первое глубокое исследование великого современного мифа – мифа о супергерое.«Подробнейший и глубоко личный рассказ об истории комиксов – от одного из умнейших и знаменитейших мастеров жанра» (Financial Times).Книга содержит нецензурную брань.

Грант Моррисон

Кино
Бесславные ублюдки, бешеные псы. Вселенная Квентина Тарантино
Бесславные ублюдки, бешеные псы. Вселенная Квентина Тарантино

Эта книга, с одной стороны, нефилософская, с другой — исключительно философская. Ее можно рассматривать как исследовательскую работу, но в определенных концептуальных рамках. Автор попытался понять вселенную Тарантино так, как понимает ее режиссер, и обращался к жанровому своеобразию тарантиновских фильмов, чтобы доказать его уникальность. Творчество Тарантино автор разделил на три периода, каждому из которых посвящена отдельная часть книги: первый период — условно криминальное кино, Pulp Fiction; второй период — вторжение режиссера на территорию грайндхауса; третий — утверждение режиссера на территории грайндхауса. Последний период творчества Тарантино отмечен «историческим поворотом», обусловленным желанием режиссера снять Nazisploitation и подорвать конвенции спагетти-вестерна.

Александр Владимирович Павлов

Кино
Формулы страха. Введение в историю и теорию фильма ужасов
Формулы страха. Введение в историю и теорию фильма ужасов

Киновед Дмитрий Комм на протяжении многих лет читает курс, посвященный фильму ужасов, на факультете свободных искусств и наук Санкт-Петербургского государственного университета. В своей книге, основанной на материалах этого курса и цикле статей в журнале «Искусство кино», он знакомит читателя с традициями фильма ужасов и триллера, многообразием школ и направлений на разных континентах и в различных социокультурных условиях, а также с творчеством наиболее значимых режиссеров, создававших каноны хоррора: Альфреда Хичкока, Роджера Кормана, Марио Бавы, Дарио Ардженто, Брайана Де Пальмы и других. Книга может быть рекомендована студентам гуманитарных вузов, а также широкому кругу любителей кино.

Дмитрий Евгеньевич Комм , Дмитрий Комм

Кино / Прочее / Учебники / Образование и наука