Восемь с половиной часов

1950 год вообще оказался для Ярослава Карловича весьма удачным. Весной ему пришло секретное указание, в котором значилось, что сам товарищ Сталин лично заинтересован в разработке лекарственных препаратов, способных каким-либо образом сохранить здоровье и продлить срок активной жизни. В лабораторию поступило новое оборудование, а вместе с ним – и новые «ученики» из неблагополучных семей, или просто сироты, после войны в которых не было недостатка. Ярослав Карлович наконец-то возликовал, почувствовал себя нужным человеком, хотя у импульсивных людей между ликованием и глубочайшим огорчением расстояние не велико, и порой даже не зависит от внешних факторов. Благодаря Виктору ему удалось выяснить, что великий вождь с точки зрения физиологии не так уж и велик, подвластен самым распространённым человеческим страхам и ищет способ продлить своё благополучное существование. Директор даже задумался, не открыть ли им тайну своего бодрого здравия, но на фоне предшествующих событий двух десятилетий, о которых он теперь был достаточно хорошо осведомлён и которые в большинстве случаев заключались в совершенно необоснованных репрессиях, он решил всё же пока этого не делать. Ему теперь была ясна главная особенность безбедного существования в этой стране – информацию надо выдавать строго дозировано, иначе кое-кому может показаться, что её уже достаточно, а следовательно, и источник её не нужен более. В этой истине, несомненно, Ярослав Карлович был прав, но ошибся он в следующем – во власти не все оказались так благосклонны к его роду занятий, не все считали их необходимыми и уж тем более гуманными.

Недолгой была радость директора. Весной 1953 года великий вождь благополучно скончался, окружённый насмешливыми взглядами бывших соотечественников, и реакция власти не заставила себя долго ждать. По донесениям Виктора директор знал, что школу теперь скорее всего закроют. Тем мучительнее для него оказались те два месяца до окончания учебного года, когда он находился ещё в более подвешенном состоянии, чем после войны, когда ему отказывали в предоставлении любой информации, сухо отмахиваясь фразой «продолжайте работать». И директор продолжал, только уже в основном по отношению к себе – разрабатывал и обдумывал план дальнейших действий. И с гордостью смог заключить, что ничего у них не получится, так просто он им не дастся. Виктору он старался никак не выдать своё положение, но тот и так обо всём догадывался. И знал даже больше, чем директор мог предположить.

Как известно, если есть те, кто приходит к тебе, то найдутся и те, кто придёт за тобой. Тёплым солнечным днём 26 мая в школе стояла тишина. Вчера прозвенел последний звонок, и большинство учеников вывезли из школы, объяснив это указанием правительства, что они направляются в детские оздоровительные лагеря. Ярославу Карловичу было уже всё равно, он не стал препятствовать.

И снова полумрак кабинета, тиканье напольных часов, настольная лампа, куча бумаг и тетрадей на столе, безмолвные шкафы вдоль стен, хранящие множество секретов, но далеко не все, придуманные директором. Остальные уже лежали приготовленные в той комнате. И он – сидит, как всегда, в кресле, только сейчас уже нет необходимости что-то придумывать, напряжённо работать, стараться… Всё это в прошлом. Как зачастую случается в подобных ситуациях, на нас обрушиваются воспоминания – когда будущего нет или оно не ясно, остаётся жить прошлым. Прошлым, которое хоть и ушло, но было наполнено действием, смыслом, стремлением, желанием… Ярослав Карлович старался оценить свою жизнь, свои поступки с наиболее адекватной точки зрения, на что люди способны лишь в момент глубокого разочарования, когда все мечты и амбиции уже рухнули и ты вернулся в реальность. Да – он великий учёный, гений, оставшийся непризнанным. Но так ли он этого хотел на самом деле? Если бы хотел, делал бы всё для этого. Он и делал, вот только рассказывал не всё по известным причинам. Напрашивается вывод – в этой стране признанным стать очень сложно, да и возможно только ненадолго. Значит, его надежды заведомо были пустыми, значит, он ошибался с самого начала.