Восемь с половиной часов

– Да, я просто опрометчиво понадеялся выяснить, что здесь такое…

– И выяснил, как видно, удачно!

– Ты понимаешь, прочтя статью, я во многое не поверил, но всё же она меня зацепила, потому я и решил вам не говорить, иначе бы ты, по крайней мере, сочла бы меня за идиота. Я думал, это будет обычная поездка…

– Осторожно!!

Не успев увидеть, было ли на пути какое-либо препятствие, Вадик надавил на тормоз, но по ещё мокрой от росы траве машина продолжила двигаться, сбив кого-то, кто ударился о лобовое стекло, образовав в нём трещину, и улетел в кусты. Автомобиль занесло, он остановился у самого ручья и заглох.

– Что это было?!

– Я же говорила, смотри на дорогу! Ты даже здесь не в состоянии сделать всё так, как надо!

– Слушай, хватит уже на меня орать!

– Заводи мотор!

Но поворот ключа зажигания не дал результата.

– Прекрасно, что теперь делать?

– Надо выйти и посмотреть, кто это был, – поучительным тоном предположил Вадик.

– Ты рехнулся?! А если это кто-нибудь из тех, пропавших? Конечно, обязательно надо выйти и посмотреть!

– Ты меня пытаешься тут учить морали, а сама готова оставить человека в беде, – справедливо заметил Вадик, – кстати, кто это был? Ты же его видела.

– Я только краем глаза заметила… ну человек, наверное… А вдруг это старик?!

– Нет, о бы точно до сюда не добрался так быстро… у него обе ноги сломаны… Да нет, он наверняка умер! На него же обрушились все эти препараты…

Вадик опустил стекло и выглянул наружу. Никаких звуков со стороны кустов, куда упало тело, слышно не было.

– Подожди! – встрепенулась Таня, – я, кажется, заметила… мне показалось, что на нём знакомая кофта… – она замолчала в нерешительности, словно боясь своих мыслей, да и не было нужды договаривать.

– Мы должны посмотреть.

Вадик открыл дверь и вышел. Слушая бешено колотящееся в груди сердце, он заглянул сквозь ветви кустов, не обращая внимания на Танины возгласы «осторожно!». Чуть поодаль, в небольшом углублении, служившим ранее придорожной канавой, лежало тело, и правда в светлом знакомом жакете на молнии. Махнул Тане рукой, он спустился вниз и наклонился над телом, лежавшим вниз лицом, прислушиваясь к дыханию.

– Это же Тёма, – прошептала Таня, – скорее, переверни его!

– А если он…

– Переверни, иначе я сама это сделаю! – воскликнула Таня, словно бы это была самая страшная угроза. Вадик вполне мог бы ей предоставить такую возможность, но поддаваясь угрызениям совести не только за недавний случай, а вообще за свой характер, он наклонился и повернул его. Всё-таки нестандартная ситуация, позволяющая нам проявлять во всей полноте свои характерные черты – отличный повод сделаться более самокритичным.

На траве, весь перепачканный какой-то гадостью и со странными ранами, напоминающими ожоги, и правда лежал Тёма. Таня наклонилась ближе:

– Он жив? Жив?!

– Да откуда я знаю! По крайней мере, был.

– Отлично, ты и сейчас находишь повод сострить!

Она присела и дотронулась рукой до шеи, проверяя пульс.

– Пульс есть! Тема! Темааа!…

Некоторые вещи кажутся нам настолько невероятными, что рациональную часть разума пугает даже само предположение об их реальности. Но всегда есть какой-то неясный отдел мозга, сознания, который так и подталкивает на мысль: «это возможно! Попробуй!». Всё равно что если бы в донельзя захламлённой тёмной комнате, где-то в самом углу горела яркая лампочка, свет которой настырно проникал сквозь весь хлам, отражался от разных предметов и таинственными пятнами разной яркости падал на стены и потолок. Попав в эту комнату, ты не знаешь, где именно спрятана лампочка, но ясно видишь, что она есть. Верить в сверхъестественное нам помогает дух противоречия, разгадать природу которого до сих пор так и не смогли. Здраво оценивая состояние Тёмы в момент расставания с ним, едва ли кто осмелился бы предположить, что к нему ещё вернётся трезвость ума и твёрдость памяти. Но, видимо, то ли зелья злобного профессора были не такими уж и чудодейственными, то ли разлившийся по комнате жуткий запах, сочетающий их всех, как-то подействовал на Тёму, но сия чудесная метаморфоза случилась, и Тёма открыл глаза. Осознав, что произошло, он слабо, но не без насмешливого презрения вымолвил:

– Вот, значит, как вы встречаете своего друга? Сбиваете его же машиной!

Таня не смогла ничего ответить и лишь обняла его, щедро поливая слезами радости.

– Ну хватит! Лицо от тебя щиплет… Там на полу какая-то дрянь разлилась и жутко жгла…

– Ты можешь встать и идти? – спросил Вадик, с улыбкой наблюдая за этой сценой. Видя друга живым и относительно невредимым, у него камень с души упал.

– Вероятно… Во всяком случае, мог, до того как ты меня сбил.

– Мы тебя не видели!

– Наверное болтали! – усмехнулся Тёма, – кстати, Таня, от тебя я не ожидал такой эмоциональности.

Вдвоём, не без труда, они поставили Тёму на ноги.

– Тебе кое-что предстоит узнать, – сказал Вадик, комментируя его последние слова.

– Хорошо, только давайте доберёмся до дороги. Знаешь, было бы крайне обидно, пережив такое, пострадать потом от собственной машины.

– Что-нибудь болит? – заботливо спросила Таня.

– Ну, возможно, пара рёбер сломано…