Восемь трупов под килем

– Я уверена, что Ксения сейчас придет, – прошептала Ирина Сергеевна. – Она просто где-то спряталась. Она нас дразнит, паршивка, позлить хочет…

– Салим донес до меня ваше непристойное предложение, – резко начал Голицын. – Поначалу я хотел послать вас к черту, потом передумал. Куй железо, пока горячо, верно? Салим вызвал Герду, Герда подняла матросов, пошла по каютам. Ксения не отвечала, каюта оказалась не запертой, но внутри ее не оказалось. Правильно, Герда?

– Да, Игорь Максимович, не оказалось, – смиренно согласилась работница. – Глотов и Шорохов проверили машинное отделение, рубку, вспомогательные помещения и даже холодильник. Я осмотрела пустые каюты. На палубах ее тоже нет.– Так давайте искать, – вздохнул Турецкий. – Надеюсь, никто не станет возражать, что это важнее, чем сон?Жизнь в «закрытом» сумасшедшем доме становилась все увлекательнее. Голицын подтвердил приказ: всем, кто есть живой, включая пьяных, больных и капризных, искать пропавшую Ксению. Особого энтузиазма предложение не вызвало. Возможно, до некоторых начинало доходить, что шутки кончились.

– Вы считаете, Александр Борисович, что она покончила с собой, спрыгнув с яхты? – шептал Феликс, прижав его к переборке между отсеками. – Я тоже об этом подумал. Но, с другой стороны, девушка разумная, должна понимать, что, совершив суицид, жениха не вернет… Но есть еще два варианта.

– Не сомневаюсь, что, как автор детективных романов, вы проработали в голове все версии, – отозвался Турецкий. – Первая версия – мы сейчас ее найдем. Но неясное чувство мне подсказывает, что этого не случится. Вторая версия – она спряталась в укромном помещении. И с этим как-то бледно – на любом судне, где имеются опытный владелец и толковая команда, должны быть потайные уголки, неизвестные широкой общественности. Но откуда про них известно Ксении? Так что, как ни крути, любезный Феликс, третья версия – самая привлека… прошу прощения, предпочтительная.

– Ее убили и выбросили за борт, – глухо пробормотал писатель. – Очаровательно. Или просто выбросили за борт, предварительно оглушив, что равносильно убийству. Труп всплывет, а человек без сознания – вряд ли. Боже, какой ужас!.. Вы правы, в свете инцидента с Ольгой Андреевной – это не кажется таким уж противоестественным. Но зачем?

– Мотивы пока не рассматриваем, – Турецкий отстранил нависшую над ним глыбу. Оставаться с кем-то наедине на этой яхте становилось не самым комфортным занятием.

Обслуживающий персонал обыскивал яхту. Заново осмотрели машинное отделение, вспомогательные помещения. Герда с «добровольными» помощниками обходила каюты. Турецкий лично побывал у пропавшей девушки, но не нашел там признаков борьбы или чего-то подобного. Скомканная кровать – но именно такой она и была в момент последнего посещения. Разбросанные вещи, проигрыватель, на котором она просматривала видео с покойным женихом, тапочки у порога. Такое ощущение, словно Ксения на минутку вышла.

Он спустился в машинное отделение. Стоял, пригнувшись, посреди мертвого царства непостижимых железных устройств, озирался, хмурился. Работал только генератор, издавая нервирующий гул. Остальные механизмы не функционировали. Яхта дрейфовала – интересно, с какой скоростью? Он должен был проверить не очень привлекательную мысль. Бросился наверх… и в проеме столкнулся с идущим навстречу Глотовым. Матрос попятился, побледнел.

– Не бойтесь, я вас тоже боюсь, – проворчал Турецкий, уступая дорогу. – Не нашли девушку?

– Как корова языком слизала, – развел руками матрос. – Нет ее на судне, можете не сомневаться. Все проверили.

Он выбрался на палубу, снял с крючка за пожарным щитом угловатый морской фонарь. Ночь была относительно спокойна, ветерок налетал порывами, небо было безоблачным, пронзительно черным, изобиловало подмигивающими звездами. По левому борту светила ядовитая луна – нереально большая, выпуклая, с отчетливо очерченными горными цепями и кратерами. Фонарь исправно работал, он пристроил его у живота, словно короткий автомат, направил жирный пучок на водную поверхность. Осветилось пространство метров на сорок в глубину и около десятка в ширину. Он медленно смещался вдоль борта, напряженно всматривался в воду. Добрался до носа, обогнул его по периметру, ступил на правый борт. Показалось, что-то мелькнуло на волне – он остановился, сжал фонарь, смотрел, пока глаза не заболели. Пучина разверзалась, обнажая новые слои самого популярного химического соединения. Ничего в ней не было – ни живого тела, не мертвого…

– Вы в самом деле думаете, что ее сбросили за борт? – вкрадчиво спросили за спиной. Он вздрогнул. У этого типа отвратительная привычка – появляться в тех местах, где он и на хрен не нужен.

– Не пугайте меня, – пробормотал Турецкий, – а то могу и фонарем.

– Я учту, – сказал Манцевич. – Итак, что вы думаете?

– Мы думаем об одном и том же, – огрызнулся Турецкий. – Ксения пропала – ее нет на судне. Не уверен, что это несчастный случай. Хотя и счастливым его назвать трудно. Вы считаете, я бездарно провожу время?