Восход Черного Солнца и другие галактические одиссеи

Гарт еле сдержал радостный возглас. По его подсчетам, в пещере собралось без малого две тысячи зарно, и все они простерлись перед роботом на троне. То есть в городе не осталось охраны, и теперь док Уиллард запросто приведет отряд в ангар.

Надо лишь удержать армию зарно в храмовой пещере.

Гарту вдруг стало нехорошо. Он потряс головой и сосредоточился. Послушный телепатическому приказу, робот поднял руки в символическом ритуальном жесте – Гарт помнил его по просмотренному в библиотеке фильму.

Головокружение не отпускало. Гарт ощутил боль в груди. Попробовал сделать глубокий вдох, но не сумел.

Воздух! Ему необходим свежий воздух. Должно быть, нечеловеческие легкие Древних справлялись с нехваткой кислорода куда лучше, чем организм землянина. Гарт понял, что скоро станет нечем дышать.

Он проинспектировал стекло смотровой щели: прозрачное, но твердое как сталь. Что ж, придется приоткрыть заднюю панель – хотя бы на несколько дюймов. Гарт ощупью поискал кнопку и без труда нашел ее: в секретном отсеке под троном не было необходимости в маскировке.

Нажал. Что-то скрипнуло, но моментально стихло. Гарт снова нажал на кнопку.

Бесполезно. Должно быть, механизм заклинило, когда гигантский робот обрушился на трон.

А это значит…

Гарт ощупал гладкую панель в поисках запасного рычажка. Ничего.

В храмовой пещере раздался возглас. Гарт, отгоняя тошноту, повернулся к смотровой щели и увидел, что зарно недоуменно подняли голову и выжидающе смотрят на трон. Ну что ж…

Он снова велел роботу продемонстрировать церемониальные знаки Древних. Зарно восторженно ахнули, и звучная нечеловеческая песнь загудела с удвоенной силой.

У Гарта разболелась голова. В висках пульсировала единственная мысль: он в ловушке! Как долго продержится? Ведь он не Древний, он всего лишь человек, и ему нужен воздух.

Он завладел вниманием зарно, но ненадолго. Снова поднялись луковицеобразные головы, и овальные глаза вопросительно уставились на трон. Зарно чего-то ждали – но чего? Гарт пытался вспомнить другие жесты из библиотечного фильма.

Головы продолжали подниматься.

Гарт заставил робота шагнуть вперед и воздеть металлические руки. Надо что-то сказать, чтобы зарно утихомирились. Чтобы у дока и остальных было время сбежать. В голову пришли слова, которые он не вспоминал с детства. Зарно не понимали земного языка, но стихли, услышав звучный монотонный речитатив:

– Он избавит тебя от сети ловца и от гибельной язвы… Не убоишься ни ужасов в ночи, ни стрелы, летящей днем… Тысяча падет около тебя, и десять тысяч справа от тебя, но к тебе не приблизится…[12]

В мозгу полыхнула боль. Огромный робот пошатнулся, но устоял на ногах. В огромной пещере продолжал греметь псалом:

– Возьму ли крылья зари и переселюсь на край моря… И там рука Твоя поведет меня, и удержит меня десница Твоя…[13]

Издали донесся гулкий звон колокола. Гарт слышал его раньше, когда переступил порог черного лесного храма. При этом звуке зарно зашевелились. Некоторые вскочили на ноги.

Гарт вскинул руку, схватился за голову. Боль, словно белое пламя, терзала мозг.

Его голос удерживал зарно в храмовой пещере:

– Возвышают реки, Господи, возвышают реки голос свой, возвышают реки волны свои… Но паче шума вод многих, сильных волн морских, силен в вышних Господь…[14]

Гарт гипнотизировал их, говоря на языке, которого они не знали. Едва не теряя рассудок от безумной боли, он чувствовал, как душу переполняет тошнотворная горечь. Неужели конец? Смерть в этой клетушке, в чужом мире, вдали от родной планеты?

Ради чего?

Отогнав эти мысли, он сосредоточился на новой картине: док и остальные бегут по тоннелю, выходят из черного храма, спешат в ангар. Уже добрались до ангара! Паула…

Первая встреча с ней, в кабаке у Толомо… На одну невероятную секунду показалось, что перед ним Мойра. Да, Паула похожа на Мойру. Не заведи их судьба в Черный лес Ганимеда, жизнь могла бы сложиться иначе и он не умирал бы в леденящем душу одиночестве… Мойра… Паула…

Они слились в единый образ, и Гарт понял, что не время ему умирать, пока не спасена Паула Трент. Надо удержать зарно в узде, совсем недолго, еще несколько минут…

У них с Мойрой отняли жизнь, отняли будущее, забрали обманом, но как? Этого он не понимал. Знал лишь одно: нельзя, чтобы Паула погибла. Она и остальные обязаны выжить.

– Эд?

Сердце Гарта отозвалось на беззвучный зов.

– Мойра… – неслышно прошептал он.

Она была здесь, рядом, и он не стал задавать вопросов. Даже не удивился. Удовольствовался тем, что она вернулась. Бледное лицо в обрамлении каштановых локонов, каким Гарт его запомнил, и голубые глаза, полные любви… Но не только.

В них читалось послание.

– Что, Мойра? Что?.. – потянулся он к ней истосковавшимися руками.

– Эд, дело не только в нас с тобой. На кону жизнь всей Земли. Не сдавайся, Эд. Надо отвлечь зарно еще на несколько минут. Соберись. Еще чуть-чуть, совсем немного, и ты сможешь отдохнуть.

Призрак, рожденный в бреду, но оттого не менее реальный. Гарт хотел что-то сказать, но не смог. Грудную клетку стиснула боль. Ряды зарно перед алтарем зашевелились.

– Я… не могу…

– Ты должен!