Восход Черного Солнца и другие галактические одиссеи

Аэдис бросилась ко мне в объятия, прижалась губами к моим губам.

– Не говори так! Ты не знаешь будущего. Даже народ Диана не может откинуть покров, скрывающий завтрашний день. Шон, когда изведаешь бурю, ты позабудешь все эти глупости. А буря грядет! Она уже здесь!

– Да?

– Взгляни! Там за пропастью, за храмом врат, мерцает свет. Видишь? Буря из Расщелины, дарующая жизнь и силу богам, снова началась. Шон, недалек тот час, когда ты станешь подобен обнаженному мечу! Ныне твои чувства слабы, но вскоре безумие вскипит в твоих жилах и ты станешь похож на меня. Тебя все еще сдерживают оковы плоти. Пойдем, пока Лар не дошел до замка. Мы отправимся к Расщелине и искупаемся в силе, созидающей богов!

Ее волнение оказалось заразительным. Подхваченный им, я рассмеялся, поднял ее, поцеловал, и мы побежали к лестнице. Спустились во двор…

Там нас ждал Глен.

– И что теперь? – спросил он с усмешкой.

– Больше ты Шону не нужен, – процедила Аэдис, смерив Глена презрительным взглядом. – Когда увидишь его в следующий раз, в нем не будет ничего доджинского.

Глен облизал губы:

– Ты собираешься…

– Да, – ответил я.

– Хорошо, – сказал он после паузы. – Я с тобой. На всякий случай.

– Что он говорит? – возмутилась Аэдис. – Ему туда нельзя.

– Куда я, туда и он.

Возможно, так ответить меня заставил уязвленный взгляд Глена. Почему-то казалось, что я его предаю. Но это же глупость! Совершеннейшая глупость!

Аэдис пожала плечами. Мы прошли через открытые ворота замка и устремились по тропе к гряде холмов. Глен что-то вложил мне в ладонь.

– Пистолеты взять не успел, – пояснил он, – но прихватил Мэри-Лу. Подумал, пригодится.

– Да ты спятил!

– Шон, просто возьми, уважь меня…

Я пристегнул к поясу чертово мачете – конечно, лишь для того, чтобы сделать Глену приятное. Изведав бурю из Расщелины, я обрету такие силы, с которыми мне не понадобится ни холодное, ни огнестрельное оружие.

Когда мы поднялись на гряду, я оглянулся. Вдалеке шагала огромная толпа людей: мужчины, женщины. Их окутывал туман. Разглядеть на таком расстоянии Лара я не сумел.

Аэдис почти бежала к мосту, перекинутому через пропасть, а мы с Гленом торопились следом. Мне отчасти передалось ее возбуждение; я будто ощущал притаившуюся впереди неизвестность.

Мы перешли по черному мосту. Воздух вокруг дрожал от смертоносной радиации.

Мы обогнули холм, где стоял храм с вратами, этой наполовину живой сферой, механизмом, который перенес нас в Диан.

Нас огненным бастионом окружили высокие скалы. Мы направились туда, где камень рассекала трещина.

– Расщелина, – прошептала Аэдис. – Началось…

Узкий проход между скалами делал резкий поворот, дальше стены ущелья расходились ярдов на пятьдесят, открывая ложбинку длиной приблизительно в сто ярдов. Потом обрывы раздвигались еще шире, и в самой глубине каньона виднелся лес, где на деревьях среди зеленой листвы висели золотые плоды.

– Вот! – У Аэдис дрожал голос.

На ближайшем к нам ровном участке земли не было ни почвы, ни мха – только голая огненного цвета скала.

– Она близится! Близится буря, дарующая жизнь!

Я услышал доносящийся издалека шепоток. Он все нарастал и нарастал, пока не превратился в глубокий, мощный грохот – как будто богам вздумалось бить в барабаны.

Звук стал выше, громче. Еще громче! От этого яростного рева нас затрясло.

А потом со скальных стен обрушилась… буря!

Скалы извергли бурю!

Сотрясая камень, изливался оглушительный поток, и тропу перед нами перегородила стена мерцающих бледных огней. Сначала мне показалось, что это похоже на реку: она хлестала прямо из скалы, затапливала Расщелину; за одной волной неслась другая…

Но потом я понял, что это вовсе не река: больше похоже на буран. Теперь я различал мириады частиц, паривших в этом потоке. Они выглядели как снежинки, только совершенно не похожие друг на друга, – сотни, тысячи снежинок, которые полыхали светом.

Которые были светом.

Были… самой жизнью!

– Вот она! – поднялся над грохотом женский крик.

Аэдис потянула меня к безумной сияющей волне.

Я инстинктивно отпрянул. Она бросила на меня взгляд, повернулась и схватила за руку Глена. В наших жилах билась волнами невероятная пьянящая энергия. Глен сделал шаг вперед…

– Аэдис!

– Пускай и он тоже! – воскликнула она и ухватила второй рукой мою кисть.

И мы втроем вступили в самое средоточие яростной бури.

На мгновение я ослеп. Потом снова прозрел – и услышал нестерпимый грохот, как будто планеты сталкивались друг с другом. Сияющие частицы оседали на мне, их словно бросало на нас порывами ветра.

Хотя никакого ветра я не чувствовал.

Рядом стояли Аэдис и Глен. На них тоже оседали мерцающие звездочки. Звездочки растворялись в нас, в окружающих скалах. Я ощутил, как в глубине меня загорается холодное пламя.

Свобода! Перерождение!

Меч вынут из ножен! Я обрел законное наследство!

Я… стал богом!

В кипящем огненном буране я видел Аэдис. Она смеялась, глаза сияли ярче звезд, волосы парили, подхваченные бурей. А рядом стоял Глен…

Его лицо исказилось от страшной муки.

Глаза смотрели на меня с укором, а еще в них плескался ужас. Глен усыхал, сморщивался. Он умирал. Умирал!