Восход Черной звезды

В совершенном молчании супруг проводил меня к столику, галантно пододвинул стул, едва я села, и, устроившись напротив, произнес:

– Адрас – слаб и склонен к пьянству. Ничего путного из него не вышло как из соправителя и не выйдет как из союзника.

Попутно с этим кесарь демонстративно положил на мою тарелку несколько кусочков белой рыбы под пряным оранжевым соусом и протянул ломтик черного хлеба. Безропотно взяла хлеб, ни единым жестом не возразила против наполнения моей тарелки и, приступая к трапезе, заметила:

– Те, кого окружающие не воспринимают иначе чем полное ничтожество, обычно крайне высокого мнения о себе. На Адраса махнула рукой его собственная семья, он очень нуждается хотя бы в иллюзии своего величия. Поверьте, из него выйдет прекрасный союзник.

Возражать кесарь не стал, последовав моему примеру и приступив к ужину.

Я же, анализируя все произошедшее, постаралась ровным тоном задать взволновавший вопрос:

– Магия. Я так понимаю, мою вы поглощаете?

Не отвечая на данный вопрос, император сообщил:

– Первые годы в Рассветном мире мое тело пронизывало дикой болью. Я полагал, причина тому – многочисленные ранения. Но раны затягивались, восстановилось даже зрение – боль не уходила. В достаточной степени она ослабла лишь раз – когда я потерял много крови.

– Магия крови, – догадалась я. – Магия вашего рода содержится в крови.

Он кивнул, вновь возвращаясь к еде.

Я же вновь вернулась к озвученному мной вопросу:

– Мою магию вы поглощаете?

– Нежная моя, ты достаточно умна, чтобы сделать правильные выводы.

Я сделала. Сделав, нервно посмотрела на постель и совершенно отчетливо поняла – то есть каждую ночь совершенно не стесняющий себя одеждой кесарь, в довершение ко всему еще и абсолютно не стесняясь, целует меня! Тут мне вспомнился Аршхан, и я со всей очевидностью решила – или целует, или трогает за голую грудь! И нет ничего удивительного, что желание иметь отдельную спальню и соответственно кровать усилилось раз в сто!

Быстрый взгляд на кесаря, и я поняла – озвучивать не буду.

– Напрасно, – насмешливо произнес император.

Но так как я упорно молчала, делая вид, что занята только ужином, Великий Араэден продолжил:

– Твое второе предположение показалось мне вполне заманчивым, нежная моя.

В этот момент я решила надеть платье на ночь. А впрочем, какой смысл мелочиться – надену три! Или четыре! Интересно, если надеть пять, смогу ли я приковылять из гардеробной в спальню?!

– Сомневаюсь, – заметно пытаясь сдержать смех, сообщил император.

Что ж, обойдусь тремя платьями и парочкой комплектов нижнего белья… Парой-тройкой… Надену комплектов семь-восемь… Или девять!

– Скромная моя, учитывая текущую тенденцию, через несколько секунд ты отправишься просить доспехи у стражей, – откровенно насмехаясь, произнес кесарь.

Точно, доспехи! Как я раньше не подумала! Они должны быть защищены от магии, и возможно, если повезет, я смогу найти даже забрало!

– Одна маленькая проблема, нежная моя, – приступая к нарезанию какой-то красной рыбы на собственной тарелке, проговорил кесарь, – без моего скромного и, к слову, вполне целомудренного поцелуя на ночь утром ты рискуешь проснуться от невыносимой, изматывающей, выворачивающей мышцы боли. Открывай ротик.

Да он сам приоткрылся от ужаса, чем и воспользовался пресветлый император, в очередной раз нарушив все устои и правила собственного мира, чтобы, потакая своим низменным страстям, покормить пресветлую императрицу.

– Знаете, это все же возмутительно! – нервно жуя, сообщила кесарю.

– Полагаешь? – Следующий кусочек он съел сам, тщательно прожевав вначале. – Хм, на мой взгляд, приготовлено вполне недурственно, но если ты осталась недовольна, прикажу казнить повара.

– Не надо! – испуганно вскрикнула я.

А после, вспомнив, что мои мысли тут не секрет, соответственно, надо мной банально поизмывались, раздраженно заметила:

– Знаете, нельзя быть столь кровожадным!

– Ты совершенно права, нежная моя, – с улыбкой подтвердил кесарь. И добавил: – К слову, Тэхарс с тобой полностью согласен.

И я бы покраснела… быть может… не будь я наследной принцессой Оитлона со всем вытекающим из этого опытом способствования исчезновению людей с моей дороги. А так даже оправдываться не стала. Лишь заметила:

– Я в любом случае не стала бы его убивать.

– Правда? – иронично-насмешливо поинтересовался император.

– Конечно, – глядя на супруга большими честными глазами, заверила я.

Я действительно никого и никогда не убиваю… я же не кесарь. У меня для подобных целей всегда были специальные люди, а теперь вот будут нелюди.

– Нежная моя, ты восхитительна, – произнес император.

Мило улыбнувшись в ответ на комплимент, я перешла к действительно важным вещам:

– Мне бы хотелось завтра посетить Лунный дворец. Без приглашения и оповещения пресветлого Элатена Ларвейна.

Задумчивый взгляд серо-льдистых глаз – и категоричное:

– Я сам.

Позволив себе не согласиться с супругом, сообщила:

– Мне нужна показательная обоснованная и справедливая казнь, мой кесарь. А не убийство по причине того, что у вас настроение дурное.

– Нежная моя! – Предостережение в голосе отчетливо ощущалось.