Восход памяти

Но Марианна не заметила, что серьезность Константина сколько-нибудь выходила за рамки обычного. Ее больше волновало другое: «Неужели этот ребенок способен выполнить поручение Константина? Одному богу известно, что взбредет ему в голову и как он себя поведет, если что-то пойдет не по плану».

Сомнения одолевали Марианну всю дорогу, пока они мчались по загородному шоссе. Мрачная холодная осень стучала в окно, навевая унылые мысли, тягостные думы, нисколько не прибавляя оптимизма. Девушке представлялось, как она вязнет в топях очередной бессмысленной блуды. Только Степа, энергично мотая головой, непрестанно голосил, фальшиво вторя мелодиям радиоэфира. Подъехали рано, до перформанса оставалось как минимум часа три.

– Мы явимся как первые гости, покажем билеты. Если нас не пустят, что весьма вероятно, я вернусь назад, а Степа, уже проникнув на территорию, найдет способ незаметно пробраться в дом. – Константин в который раз для себя самого покручивал в голове план, впервые изложив его детали спутникам.

Марианну как обухом по голове ударило.

– А как же я? Мы с тобой войдем по билетам, а Степа тем временем сделает свою работу. Разве мы не так собирались действовать изначально?

– Не так. – Константин сурово сдвинул брови. – Я ни при каких обстоятельствах не разрешил бы тебе переступить порог коттеджа. Степа пойдет. И точка.

Марианна вспыхнула. Кто он такой, чтобы ей приказывать? Ах да, она снова позабыла, что перед ней мразь, а помнить-то следовало всегда! И будто не она это помыслила, а цыганка Мала из глубины времен пеняла ей: «Опять тебя оставили в дураках, обманули, как бывало не раз», – тянулись горестные мысли.

– Ты же сам согласился взять меня с собой! – не успокаивалась Марианна.

– Ты просила. Я не мог ответить отказом. Согласился, верно, согласился взять тебя с собой, но о том, что ты попадешь внутрь коттеджа, уговора не было.

«Мразь!» – одна мысль была гаже другой.

– Не берешь меня, потому что я – немощный инвалид? – в обиде выкрикнула девушка.

– Не беру, потому что ты мне дорога! – под стать ее тону отреагировал Константин.

Смысл сказанных им слов дошел до Марианны не сразу. От негодования и злобы шумело в висках, пульсация утихала медленно, слишком медленно, чтобы в одночасье собрать мысли воедино. Марианна судорожно вздыхала, забавно хлопая глазами, на нее жалко было смотреть.

– Сдается мне, я здесь лишний. Пойду подышу! – Степан виновато кашлянул и, тихонько посмеиваясь, вышел из автомобиля.

– Ключ оставляю тебе. – Константин вложил миниатюрный чип-ключ в руку девушки. – Второй у Степы, на всякий случай. Жди нас. При малейшем намеке на опасность вызывай полицию.

Он, воспользовавшись замешательством Марианны, не дожидаясь, когда та вновь обретет способность ясно мыслить и продолжит настаивать на своем, спешно покинул машину.

Константин и Степа приближались к въездным воротам, когда заметили примечательную парочку – юноша и девушка стояли, прислонившись к воротам, – одетые в плотные безразмерные худи, у девушки из-под капюшона выглядывали ярко-розовые волосы, шея юноши была сплошь татуирована, а из оттопыренной нижней губы торчало толстое серебристое кольцо.

– Простите, вы случайно не на перформанс? – спросил юноша у Константина с блеском надежды в глазах.

– Случайно да. А что?

– Не найдется у вас лишнего приглашения?

– Извините, нет.

– Погодите. – Молодой человек переключился на Степу, схватив его за рукав.

Степа недовольно дернулся, высвободив руку.

– Простите! – настаивал юноша. Девушка стояла у него за спиной, нервно теребя длинные рукава худи. – Нам очень нужно туда попасть! Сколько вы хотите за ваши билеты?

Степа выжидательно воззрился на Константина – как-никак он тут главный, самому Степе авантюра ученого была до лампочки.

– Нисколько. Билеты не продаются. И вам там делать нечего. Послушайте совет – бегите отсюда скорее! Ничего хорошего здесь не предвидится, уж поверьте! – сказал Константин, уводя Степу дальше от назойливой парочки.

– Три тысячи даю, слышь? – не унимался парень, крича в спину.

– Идиот настырный! – проворчал Константин, быстро проходя незапертые ворота и вступая под кроны горделивых осин – вековых стражей тенистой аллеи, ведущей к коттеджу.

* * *

Марианна смотрела, как мокрый снег налипал на ветровое стекло, не успевая таять, обрастал новыми хлопьями, и она, засыпая в одиноком снежном плену, с улыбкой на лице повторяла одну-единственную фразу: «Ты мне дорога», не анализируя, не подвергая сомнению, не делая выводов, не прогнозируя, она просто согревалась: слова те дарили тепло – все, в чем нуждалась она в тягостные минуты томительного ожидания наедине с самой собой.

Тем резче и бесцеремоннее прозвучал телефонный звонок, вырвавший ее из объятий грез. Она и забыла, что телефон при ней. «Константин! С ним что-то стряслось, не иначе!» – стрелой пронеслась первая тревожная мысль. Но экран мобильника высветил другое имя, появление которого выглядело еще более неожиданным и странным. Аким! Марианне звонил Аким.

Глава 21. Школьный день