Восход Синей луны

Маг тихонько засмеялся, а Руперт смешался со сновавшей по двору толпой. Маг сделал большой глоток из бутылки и тут увидел, что перед ним стоит король Иоанн. На лице короля было написано отвращение. Горящие факелы отбрасывали красноватые блики на кольчугу, которая защищала его с головы до ног. От мага не скрылось, что оправленная в кожу рукоятка старинного меча выступала из-за левого плеча короля.

– Здравствуй, Иоанн, – вежливо сказал он. – Ты выглядишь очень… внушительно. Я бы предложил тебе выпить, но у меня только одна бутылка.

– Ты не можешь остановиться хотя бы на минуту? ~~ спросил король.

Маг пожал плечами:

– Мне надо выпить.

– Тебе всегда надо было выпить, – ответил король.

Маг сердито поглядел на короля:

– Я вижу, у тебя «Скалолом». Чья это была идея?

– Моя, – бесстрастно ответил король. – Волшебные мечи – наша последняя надежда в борьбе с тьмой.

Маг улыбнулся:

– А я-то думал, что последняя надежда – это я.

– Нет, – глядя на бутылку, которую маг держал в руке, сказал король. – Больше нет.

– Не пользуйся этими мечами, Иоанн, – тихо произнес маг. – Им нельзя доверять: они могут разрушить весь мир. Если ты разбудишь эту силу, у тебя не останется ни малейшей надежды удержать ее под контролем, черт побери.

– Мы воспользуемся этими мечами, – ответил король. – Другого выбора у нас больше нет.

Маг тихо вздохнул.

– Ты прав, – наконец сказал он. – Мне не надо так много пить. Это действует на мозги, разрушает заклинания. И медленно убивает меня.

– Тогда остановись, – проворчал король.

– Не могу, – просто ответил маг. – Ты думаешь, я не пытался? Я пью не потому, что хочу, Иоанн, а потому, что не могу обойтись без этого.

– Все та же старая песня, – заметил король, и маг насмешливо посмотрел на него.

– Ты никогда не понимал меня, Иоанн. К тому же тебе никогда не хотелось выпить. Никто из нас не совершенен.

– Ты всего лишь пьяница!

– Я превратился в пьяницу из-за тебя, король Иоанн. Из-за тебя и твоего семейства. Вы без единой царапины выходили из любой передряги. А я не всегда был пьяницей.

– Но напивался ты именно тогда, когда был нужен.

– Я всегда выполнял свою работу, трезвый или пьяный!

– Всегда, но только не в тот раз, – сказал король.

– Не надо, – прошептал маг. – Пожалуйста.

– Моя Элеонора умирала, а тебя нигде нельзя было найти. Мне пришлось послать людей разыскивать тебя по пивнушкам и тавернам и приволочь в замок. А я все это время ждал возле ее постели. Моя жена… моя Элеонора… Ты мог спасти ее!

– Я не успел.

– Ты был пьян!

– Да, – согласился маг. – Я был пьян.

Он посмотрел на бутылку, что держал в руке, и вдруг горько заплакал.

Принц Харальд нетерпеливо стоял перед закрытыми главными воротами, скрывая растущее раздражение за спокойной маской. Слуга суетился вокруг него, закрепляя пряжки на амуниции принца. Кольчуга была тяжелой, она сковывала движения, но Харальд верил в ее надежность. «Не важно, насколько умело ты управляешься с мечом и щитом, раньше или позже придется оказаться лицом к лицу с тем, кто удачливее или ловчее тебя, и тут на помощь придет хорошая кольчуга». Харальд слегка нахмурился, вспомнив свой последний бой с Рупертом здесь, на дворе замка. Тогда латы не спасли его. «Сейчас все будет по-другому. Теперь у меня есть „Яркая вспышка“». Меч у него за спиной, длинная рукоятка выступает над левым плечом. Каждый раз, поворачивая голову, он уголком глаза видел ее. «Яркая вспышка» была сверхъестественно легкой для такого большого клинка, однако каждым движением Харальд ощущал ее присутствие. Неприятное тепло согревало ему спину по всей длине меча, словно оружие горело в своих ножнах. Но Харальд а успокаивала мысль, что этот меч может повергнуть любого врага.

Наконец слуга закончил свои манипуляции, и Харальд, махнув рукой, отпустил его. Он вытащил из ножен свой обычный меч, висевший у него на боку, и начал упражняться. Тяжелый вес клинка действовал успокаивающе, и принц почувствовал, как напряжение покидает его. С тех пор как Руперт победил, принц гораздо серьезнее стал относиться к тренировкам. «Я всегда был хорошим фехтовальщиком, а сейчас стал еще лучше». Ухмыляющееся лицо Руперта стояло перед его глазами, и он прыгал, вращался, делал выпады, парировал воображаемые атаки и снова нападал. «Яркая вспышка» била его по спине при каждом движении, словно напоминая о своем присутствии. Харальд продолжал фехтовать, яркие блики света играли на лезвии его меча. Но Харальд все же понимал, что, как только ему придется столкнуться с Долгой ночью, его собственного меча будет недостаточно, несмотря на все тренировки и мастерство. «Мой единственный шанс в борьбе с демонами – волшебный меч». Правда, теперь он почему-то с меньшей охотой желал воспользоваться этим оружием.

Харальд заметил, что к нему направляется король, но не прекратил своих экзерсисов, выждал, пока король приблизился, и только тогда посмотрел на отца и остановился. Он опустил меч и вложил его в ножны плавным движением, а потом с беззаботным видом прислонился к запертым воротам. Вытерев потное лицо платком, слегка поклонился королю, который кивнул ему в ответ.