Восход Синей луны

– Ужасно, – ответил единорог. – Не могу поверить, что мы снова идем сражаться с демонами. Кому пришла в голову эта гениальная мысль?

– Вообще-то мне, – сказал Руперт.

– Следовало бы догадаться, – пробормотал единорог.

– Не надо так переживать. Всего одна битва, а потом все кончится.

– Именно этого я и боюсь. А ничего другого мы не можем испробовать?

– Например?

– Удрать без оглядки.

Руперт устало рассмеялся и затянул ремень подпруги.

– А куда нам бежать? Повсюду тьма. Нет, единорог: либо мы сразимся, либо погибнем в стенах замка.

Оба долго молчали. Тени сгущались вокруг золотистого света лампы, воздух становился прохладнее. Руперт закончил седлать единорога и присел на кучу грязной соломы. «Через час или чуть больше мне снова придется столкнуться с Черным лесом. Столкнуться с демонами и тьмой и всем этим ужасом бесконечной ночи». Руперт зевнул и прислонился к стенке. «Я настолько устал, что уже ничего не боюсь». Вдруг единорог фыркнул, словно в ответ на внутренний спор с самим собой, и, повернув голову, уставился на Руперта спокойными глазами:

– Руперт…

– Да?

– Когда-то ты спросил, как меня зовут. Тогда я сказал тебе, что поклялся никогда не называть свое имя, пока снова не обрету свободу, но теперь… ну, кажется, что, если я сейчас тебе его не назову, другого шанса у меня может и не быть.

Руперт неловко заерзал под упорным взглядом единорога.

– Ты можешь не говорить мне, если не хочешь.

– Ты мой друг, – сказал единорог. – Меня зовут Бриз.

Руперт встал на ноги и крепко обнял единорога за шею.

– Бриз, – произнес он, и слезы выступили у него на глазах. – Бриз, если каким-то чудом мы выживем после всей этой заварухи, ты будешь свободным. Клянусь тебе! Я проверю все записи, узнаю, в какой долине ты родился. Может, кто-то из твоих родичей еще остался там. Мы пойдем туда и поищем их вместе.

– Да, – сказал Бриз. – Мне было бы это приятно, Руперт.

– Похоже, ты не веришь, что на этот раз мы выживем?

– Не верю.

– Тогда слушай. Властью, данной мне моим рождением, я освобождаю единорога по имени Бриз от любых обязательств по отношению ко мне и моей семье. Вот так. Теперь ты на сто процентов независимая личность.

– И это все?

– А чего ты ждал: фанфар? Или тебе моего слова недостаточно?

– Твоего слова всегда для меня достаточно, Руперт. Но это законно?

– Конечно. Ведь, в конце концов, я принц.

– Я это заметил, – сухо произнес единорог. – Свободен. Свободен! Я всегда думал, что буду себя по-иному чувствовать.

– А каким ты себя ощущаешь?

– Незнакомым. Голым. Еще не знаю.

– Теперь ты можешь не идти в Черный лес. Я освободил тебя от всех обязательств. Ты не забыл об этом?

– Без меня ты не продержишься и пяти минут.

– Не в этом дело, Бриз.

– В этом, – твердо заявил единорог. – В прошлом я мог бы оставить тебя в любую минуту. У меня нашлось бы много возможностей. Но я оставался с тобой, потому что ты был моим другом и нуждался во мне. Никакой другой причины не было. Так что давай не будем дискутировать насчет того, идти мне с тобой в Черный лес или нет. Мы – одна команда, и не забывай об этом.

– И все же, – сказал Руперт, – сейчас ты свободен. Я дал слово.

– А разве нам не нужен свидетель?

– Он у вас есть, – раздался голос Чэмпиона.

Руперт и единорог быстро обернулись и увидели Чэмпиона, стоявшего в дверях конюшни. Он слегка поклонился Руперту, и принц поклонился ему в ответ. Чэмпион был в полном снаряжении. Полированная сталь сияла холодным блеском при свете лампы, на поверхности панциря виднелись геральдические знаки и старинные магические слова. Под мышкой он держал стальной шлем. Вид у него был внушительный и угрожающий.

– Сэр Чэмпион, – спросил Руперт, – пора выступать?

– Уже скоро, принц. Король сказал мне, что вы отказались взять один из волшебных мечей.

– Это правда.

– Вы поступили опрометчиво.

– Я должен охранять Лесную землю, сэр Чэмпион. А эти проклятые мечи так же угрожают ей, как и Черному лесу.

Чэмпион медленно кивнул головой:

– Может, вы и правы, ваше высочество. Я и сам никогда не придавал особого значения магии.

Руперт пристально посмотрел на Чэмпиона. Он, казалось, хотел что-то сказать Руперту. Нечто очень важное.

– Вы не видели мага? – неожиданно спросил Чэмпион.

– Видел, – ответил Руперт. – Мы немножко поговорили.

– Он опять пьян.

– А он когда-нибудь бывал трезвым?

– Да. Но это случалось очень давно. – Чэмпион прислонился спиной к стене конюшни. Холодные глаза его смотрели поверх Руперта и, казалось, вглядывались в давно прошедшие события. – Тогда он был Верховным колдуном. Он мог бы стать величайшим героем, которого когда-либо знала земля.

Руперт внимательно слушал. В голосе Чэмпиона звучали ненависть и горечь, но за всем этим скрывалось… что-то еще.

– Сэр Чэмпион, почему Верховный маг покинул замок, когда умерла моя мать?

– Он мог спасти ее. Если бы оказался трезв. – Лицо Чэмпиона исказила ярость. Руперт впервые видел столь неприкрытые эмоции на лице человека, который обычно выказывает редкое самообладание. – Из-за мага я пришел в Лесной замок, Руперт. Он был знаменит, и я хотел стать частицей этой славы. Поэтому я пришел на службу к вашему отцу в гвардию.