Воскресенья всегда разные

— Папочка, можно я тоже немного посмотрю? — спросил мальчик.

— Теперь, если бы я и позволил, нельзя, — ответил папа.

— Почему?

— Потому что к нам пришла Мария.

— Мария — моя сестра, — рассмеялась девочка.

— Извините, я всё время ошибаюсь. Но сейчас неважно — вы, ваша сестра или любой другой ребёнок. Это решительно всё равно.

— А почему? — спросила девочка.

Но папа был занят и ничего не ответил. Он взял мальчика за руку, отвёл его в другую комнату, уложил в постель и накрыл одеялом. Потом он включил телевизор и побежал на кухню за чаем. Он принёс белую чашку с гномиками и трилистником.

В соседней комнате говорил Ашкиуцэ:

— Как поживаете, ребятки? Здоровы, веселы?

Мальчик молчал.

— Что же ты не отвечаешь? — спросил папа. — Скажи ему, что ты чихаешь, горло немного болит, но пусть не тревожится, скоро всё пройдёт, и не сегодня-завтра ты опять выйдешь во двор играть.

— Не могу. Мне плакать хочется. Если бы не эта Симона, ты бы мне позволил посидеть ещё немного у телевизора. Ведь позволил бы, правда?

— Как мы будем с тобой говорить — как мужчины или как зайчишки? Разница только в одном: мужчины не лгут.

— Как мужчины.

— Отлично, — сказал папа. — Тогда скажу, что, конечно, позволил бы. Жалко ведь пропускать передачу с Ашкиуцэ. Но теперь уже нельзя: вдруг девочка заразится насморком?

Мальчик стукнул кулаком по подушке.

— И зачем она только пришла? И именно теперь! Зачем?

— А может, ты хочешь задать другой вопрос? — сказал папа. — Может, хочешь спросить, почему я её впустил?

— Нет.

— Кто произнёс это «нет»? Мужчина или зайчишка? Ладно, можешь не отвечать. Прими аспирин.

Мальчик проглотил таблетку и поморщился:

— Почему таблетки всегда такие горькие?

— Будь моя воля, я бы их делал послаще, — ответил папа. — Те, кто их делает, видно, забыли о маленьких. Выпей чай, а я пойду угощу Симону печеньем. Ты ещё сердишься на неё?

— Ага.

— Так, может, дать ей не печенье, а аспирин? Мальчик сделал глоток. Потом оглядел гномика на чашке и сделал ещё глоток.

— Ну, хорошо, — сказал папа, — я угощу её аспирином.

Он взял таблетки и вышел в другую комнату. Мальчик услышал его голос:

— Милая Симона…

— Теперь правильно, — рассмеялась девочка.

— Я ошибался, когда было всё равно, вы это или ваша сестра.

— И вдруг стало не всё равно?

— Вот именно. Вдруг стало не всё равно. Кое-что изменилось. Правда, мне это трудно объяснить, но, может быть, вы и так поймёте. Есть, знаете ли, такие люди: когда у них что-то не в порядке — заболели, настроение плохое или и то и другое вместе, — они жалеют, что другие здоровы и веселы. Вы таких встречали?

— Нет.

— Очень рад за вас, но такие люди есть. Я думал, что их становится всё меньше и меньше, а оказывается, наоборот. Мне даже показалось, что сегодня к ним прибавился ещё один. Не хотите ли аспирина?

— Но я же здоровая, — рассмеялась девочка.

— Тогда, может, хотите, чтобы я выключил телевизор?

Девочка посмотрела папе в глаза и промолчала. Умолк и забавный Ашкиуцэ. Стало слышно, как тикают ходики: тик-так, тик-так, тик-так…

— Папа, — крикнул мальчик, — если тебе нужно печенье, мама положила его в буфет на верхнюю полку.

— А мне печенья не нужно, — ответил папа.

— Поищи на верхней полке.

— Хорошо. Сколько тебе принести?

— А мне оно вовсе не нужно. Я не для себя.

— Постой, постой, я в толк не возьму — кто это говорит? Мужчина или зайчишка?

— Мужчина.

— Это точно?

— А теперь, дети, — проговорил забавный Ашкиуцэ, — айда на прогулку в парк.

— С удовольствием, — ответил папа. — Захватите с собой и вот эту девочку. А одного мальчугана сегодня с вами не будет. У него насморк, гулять с вами он не сможет, но он сегодня не грустит. Мужчины не завидуют здоровым и весёлым. Зайчишки — те другое дело… Но теперь не о них речь. Верно, Мария?

— Мария — моя сестра, — рассмеялась девочка. — Опять ошиблись.

— Теперь это опять всё равно, — сказал папа.

Октав Панку-Яш ПРОСТО ТАКАЯ ИГРА

Наверное, стоит заметить с самого начала, что сказка эта вовсе не для рыболовов, так что пусть они её не читают, даже если им делать нечего. Да и вообще, это не совсем то, что принято называть сказкой. Скорее что-то вроде… Как бы это лучше выразиться… Словом, по понедельникам мы обычно собираемся в гараже нашего дома, под лестницей, где стоят коляски малышни. И вот как-то раз является Виолета, в нарядном платье, каких у неё полно, и с новым зонтиком. То и дело поглядывает на свои часики — то к уху их подносит, то трясёт рукой, чтобы показать, что они не игрушечные, и, хотя никто её ни о чём не спрашивает, говорит:

— А знаете, куда мы ездили вчера на папиной машине?