«Воскресение». Книга о Музыке, Дружбе, Времени и Судьбе

Никакого названия, даты и адреса на «билетах», конечно же, не было. Все и так всё знали. У каждого организатора была сеть распространителей – 10–15 человек, каждый брал на себя от 20 до 50 постоянных клиентов, таким образом, обычно до отказа заполнялись стандартные клубные залы в 300–750 мест. Ну и пара сотен друзей и зайцев-безбилетников, проводимых через, окна, крышу, запасные выходы… Вот и полный аншлаг!

Каждый билет обычно в розницу стоил до 5 рублей, в редкие случаи доходило до 10. То есть общая сумма сбора в 1000 рублей была вполне реальной и не самой крупной.

И вот именно эти деньги и были причиной того, что ГУБЭП несколько лет очень серьезно занимался незаконным предпринимательством на ниве концертной деятельности. Всякие «рейды» стали уже привычными, но в подмосковном городе Железнодорожный группу «свинтили» по-взрослому. Открыли уголовное дело, и тянулось оно довольно долго, впрочем, тогда казалось, что его удалось закрыть окончательно. Сработало и положение родителей Романова и Шевякова, и заступничество друзей, и порядочность и здравомыслие некоторых милицейских постов… Правда, через полтора года, когда началось очередное «закручивание гаек», уже андроповское, история всплыла снова, ну да об этом будет особая глава, и номер ее 18.

Как распределялись доходы? Группа обычно получала от 40 до 50 процентов. Впрочем, сами понимаете, что никаких тарифов и ставок не существовало. Все получали столько, на сколько сумели договориться.

По словам Романова, до того, как Саша Градский в свойственной ему манере наехал на Акулу, музыкантам никогда не доставалось больше 200 руб. От десятой до пятой части было почти обязательной «благодарностью» директору клуба, а вот навар организатора шел за вычетом накладных расходов, включавших в себя аренду концертной аппаратуры. Ее качество тогда было вопросом репутационным, как ныне говорят, «имиджевым». Сыграть на плохом аппарате – себе в судьбу плюнуть, как говорили музыканты, и этому стоит посвятить отдельную главу.

Глава 14. Аппаратные игры

Как мы уже знаем, эти вопросы прекрасным образом решались, ибо у некоторых «официальных» артистов все было. Например, оркестр Муслима Магомаева обладал не только комплектом вожделенного концертного «Динакорда», способного «прокачать» любой стадион, но даже и собственной звукозаписывающей студией, о которой Муслим Магомедович, по некоторым сведениям, даже и не знал.

Андрей Макаревич, Игорь Саульский, Владимир Ширкин

Заведовал всем этим богатством его штатный звукорежиссер Володя Ширкин. Он был уникальным человеком. Конечно же, в бессребреничестве его заподозрить было нельзя, но он был настоящим подвижником своего дела, нередко делая запись артисту совершенно бесплатно, да и аппарат подчас ставил не ради выгоды, а для хорошего дела.

Уже позже, в перестроечное время, Ширкин вместе с небезызвестным Сергеем Лисовским создал музыкальный кооператив «Студия Рекорд», от которого ездили по стране не только молодые «Альянс», Сергей Минаев и Володя Пресняков, но даже и такие мэтры, как Градский и Пугачева.

Володя Ширкин умер в 1987-м от обширного инфаркта на гастролях в Одессе, с огромным трудом и нервотрепкой успев доставить и поставить свой аппарат в местный Дворец Спорта.

Он даже успел накрыть в своем люксе традиционный роскошный стол для всех артистов после концерта.

За этим столом его и помянули…

К ширкинско-магомаевской студии на Люблинской улице мы еще вернемся в главе 20, а вот про концертный аппарат стоило сказать как раз сейчас, ибо именно его и брало в аренду «Воскресенье» на свои серьезные концерты. Так что этой проблемы у них не было, и Москва, и Московская область, как, впрочем, и соседние с ней, в течение 1981-го и части 1982 года имели возможность заполучить на выступление знаменитую группу «Воскресенье» с комплектом аппаратуры, удовлетворяющим любой вкус, и эти концерты проходили три-четыре раза в месяц.

«За рулем», то есть за пультом, Ширкин сидеть не очень любил, и его там частенько заменял недавно пришедший из армии аккуратист Игорь Замараев, в последствии ставший самостоятельным саунд-продюсером, а в конце 80-х уехавший в Норвегию.

Игорь Замараев и Владимир Ширкин перед одним из концертов «Воскресенья»

Впрочем, «свое всегда лучше чужого», и звукорежиссер Александр Арутюнов, тот самый «Артем-Голова-Локтем», уже начал собирать собственный комплект, не зная, что через пару лет это обернется для него очень большой неприятностью…

В результате концертной деятельности музыканты имели «на карман» в месяц от 300 до 500 рублей каждый, иногда больше, это при том, что месячная инженерская зарплата была 130–140 рублей. Кроме того, в «Воскресенье» была принята система бенефисов, то есть иногда один из музыкантов по договоренности получал всю сумму от очередного концерта.