Воскрешенный любовник

— Кажется, я знаю, какой у тебя любимый цвет, — пробормотал он, натянув выше на талию покрывало, которое она принесла чуть раньше.

Несмотря на то, сколько раз он любил ее, член снова стоял. Он пометил ее изнутри и снаружи, но снова хотел покрыть ее своим запахом. Изнутри. И снаружи.

— Правда? И какой же?

— Синий. — Он похлопал по дивану, потом потянулся к подолу халата. — Точно синий.

Их взгляды встретились, и он ощутил беспричинную волну грусти. Эрика была не на другом полушарии… Она была перед ним. И все же ему казалось, что между ними пролегает пропасть, которую он никогда не преодолеет.

— Привет, — сказал он тихо.

На ее лице расцвела скромная улыбка, как известная только ему тайну, и ему это нравилось.

— Привет.

Когда между ними снова повисло молчание, Эрика прокашлялась.

— Как тебе кофе?

— Идеальный.

— Я не знала, любишь ли ты с сахаром или сливками.

— Мне нравится так, как ты его приготовишь для меня…

Когда он замолчал и посмотрел в потолок, Эрика спросила:

— Что такое?

Как идиот он повернулся на бок и окинул взглядом подушки, на которых лежал.

— Я… заснул.

— Ага. Когда я проснулась, то постаралась не разбудить тебя.

— Нет, я спал. — Он похлопал себя по груди. — Без снов.

— Ну, это бывает полезно…

— Демон не приходила ко мне. Она оставила меня в покое. — Бальтазар посмотрел на нее. — Тебе ничего не снилось?

— Насколько я помню, нет. — Эрика подалась вперед. — Подожди, это значит… что демон ушла из тебя?

— Я не знаю. Но каждый день, когда я засыпал, она приходила. =— Он скрыл детали того, что эта женщина делала с ним в его снах. — Но не сегодня.

— Может, она сгинула в тартарары, — предположила Эрика.

— Может.

Вот только им не могло так повезти. И все же, его впервые не преследовали с той декабрьской ночи, и это было гребанное облегчение.

— По всей видимости, ты — мой счастливый амулет, — улыбнулся он.

— Я бы сильно на меня не рассчитывала. Но я рада оказаться полезной.

Когда она насмешливо склонила голову, Балз подумал о том, как оказался с ней в ее доме. О том, как они занимались любовью. О теплом диване в ее подвале и том, как завернул свое голое утомленное после секса тело в покрывало, которое пахло ее запахом.

Прежде чем ты уйдешь, позволь мне узнать всего тебя.

Он обманывал себя, не так ли? Считая, что их могло ждать какое-то будущее, долгие часы как сейчас, наедине в ее подвале. Фантазия казалась такой реальной, когда они наслаждались друг другом. Сейчас эти моменты остались воспоминаниями в его голове, в его сердце.

— Ты внезапно так помрачнел, — пробормотала Эрика. — Расскажи, о чем ты думаешь?

Сделав еще глоток из чашки, он наслаждался самым вкусным кофе в жизни.

— Я вырос в Старом Свете, — сказал он. — Для тебя это объединенная Англия, Уэльс и Шотландия. Долгое время мы жили втроем, мои кузены Син и Сайфон, и я, а потом к нам присоединился Зайфер. Спустя какое-то время нам на пути встретился воин, который… был воплощением стихии. До сих пор он такой.

— С кем вы тогда сражались?

Отпивая приготовленный Эрикой кофе, он рассказал ей все о Деве-Летописеце и Омеге, Обществе Лессенинг, невинных гражданских, аристократии, Короле, который отказывался править. Пока слова сыпались из его рта, он понимал, что торопится, и да, кое-что намеренно упускал. Шайка Ублюдков никогда не была героями. Они выживали в лесах, не имея постоянного дома, сражались с тем, с кем желали, кормились, когда приходилось, трахали, кого хотели. В то время он считал, что не хочет другой жизни, но потом они прибыли в Колдвелл, и все изменилось.

— Значит, вампиры все еще населяют Европу? — спросила она ошеломленно.

— Их не так много.

— А лессеры— это те тени?

— Нет, это люди, лишенные души. Омега принимал их в свое общество, и они служили ему. — Балз покачал головой. — Мерзкие твари. Пахли детской присыпкой и мертвечиной…

— Фермерский дом и другие участки! — Эрика описала круг в воздухе. — Кровь повсюду, пятна масла… и такой же запах. За многие годы на такие сцены часто вызывали детективов убойного отдела, я не знала, в чем там было дело. Никто не догадывался.

— Это Омега. Точнее был. Больше нет. Недавно его уничтожили, слава яйцам. Хотя… — он поднял кружку, тостуя — разумеется, сейчас у нас появился новый враг.

— Брюнетка.

— Да. — Он сделал глубокий вдох. — Такова моя история. Я служу своему Королю и своему военачальнику… он был с нами в фургоне скорой помощи, мужчина с губой? Я живу с ними и их семьями… ну, когда Девина вцепилась в меня, мне пришлось съехать. В общем, вот. О, и да, время от времени я промышляю воровством.

— И жертвуешь деньги на благотворительность.

— Все верно.

— За что тебе совсем не стыдно.

— Ни капли.

Вместо того чтобы отчитать его, Эрика улыбнулась.

— Я это не одобряю.

— Я знаю. И не ожидаешь, что я начну жизнь с чистого листа.

Они рассмеялись, но смех быстро затих, и тогда Балз понял, что Эрика думает о том же: их будущее не долговечно.

— Сейчас тебе известно все обо мне. — Он помедлил. Когда Эрика ничего не ответила, он добавил: — Да. Абсолютно все.