Воскрешенный любовник

Нет, он просто приведет Девину к ее дому, если уже это не сделал. Господи, демон уже побывала в ее сне…

Балз сделал шаг назад. Еще один.

— Ты не вспомнишь меня. Это для тебя опасно.

— Нет, прошу…

Было ненавистно видеть отсутствующий взгляд, когда он вошел в ее разум и начал вычищать воспоминания о себе. Снова.

Эрика была права. Он наносил ей вред, и хотя за свою жизнь он натворил много дел, но причиняя ей боль, он ранил себя.

Но разве у него был другой выбор? Она должна держаться от него подальше, физически и мысленно, до тех пор, пока он не изгонит из себя Девину.

А потом он убьет гребанного демона.

Забавно, он был зол, когда дело касалось только его. Когда втянули эту женщину? Девина совершила огромную ошибку.

Он кипел от ярости… а если история что-то доказала, так это тот факт, что он был страшным, страшным врагом.

— Эрика, мы больше не встретимся — сказал Балз тихо. — И даже если ты не запомнишь меня… я тебя не забуду.

Глава 12

На следующий день, когда солнце после обеда скрылось за крупными облаками, Эрика села в служебный автомобиль и выехала с парковки управления ОПК. Предъявила пропуск у будки охраны, и, когда открылись ворота, она выехала на дорогу, предварительно посмотрев по сторонам и не выжимая педаль газа до упора.

Лавируя между машинами в потоке, она вспоминала прочитанную научную статью о скорости реакции уставших водителей. Вывод следующий: сонные водители были такими же нерасторопными и опасными как пьяные или под наркотиками. В принципе логично, поэтому она действовала супер осторожно, правильно держала руль двумя руками и, выпучив глаза, смотрела в лобовое стекло как пенсионерка, дорожное движение вокруг нее воспринималось как игра в вышибалы на выживание.

Выдалась очень долгая тяжелая ночь.

Боже, Конни.

Пока Кип отрабатывал самоубийцу возле реки, Эрике пришлось иметь дело с грустной сценой в доме на Маркет…

Ее непрекращающаяся головная боль, которая милосердно утихла днем, снова резко вышла на первый план, как охранник, готовый разобраться с нарушителем границ. Господи, казалось, что каждый раз как она думает о Конни, мигрень возвращалась…

— Черт возьми.

Боль в лобной доле возросла до уровня рези в пораженном зубе, Эрике пришлось отбросить все мысли о своем появлении в той квартире. Как странно. Если вспоминать все, что произошло после ее приезда туда, мигрень отступала: она помнила, как сообщила диспетчеру об обнаруженном трупе, сделала предварительные фотографии на телефон, как ждала, когда на место преступления приедут криминалисты. И с ее отъездом все было в порядке: она вернулась к мосту, встретилась с Кипом для обмена последней информацией, пробыла там до десяти утра… от этих воспоминаний голова не болела.

Остановившись на красном сигнале светофора, Эрика протянула руку к сумке. Флакон «Мотрина», которым она закидывалась с четырех утра, был в пределах доступа. Может, стоило упростить себе задачу и примотать его скотчем к руке?

Или ко лбу.

Вытряхнув себе еще две таблетки, она проглотила их без воды… точнее, попыталась. Она давилась и кашляла, думая об опухоли мозга, когда загорелся зеленый.

Нажимая на педаль газа, Эрика вспомнила о всех детективах, страдавших от мигреней, аневризмов и инсультов. В убойном отделе кто-нибудь да требовал у доктора направление на МРТ…

— Ауч, — простонала она, когда в висках снова застучало.

Борясь с болью, Эрика застряла и на следующем перекрестке… говоря себе, что все могло быть намного хуже. Учитывая количество пешеходов, шедших по тротуару против ветра, казалось, на улице стоял январь, а не апрель.

Ох уж эта весна в Колдвелле. Теплее только в морозильной камере, а ветра меньше — только под турбинным двигателем.

Наблюдая, как люди устало плетутся вдоль улицы, Эрика обнаружила, что ее засасывает хандра, словно она потеряла кого-то. Тяжесть в груди была беспричинной, но ее не покидала мысль, что она оставила кого-то позади.

Призраки преследовали ее даже при свете дня.

Примерно спустя десять минут она припарковалась у «Коммодора». По милости Божьей получилось найти свободное парковочное место… и когда она собралась закинуть деньги в паркомат, выяснилось, что ей достались оплаченными целых двадцать восемь минут.

— Может, мне наконец-то начало везти, — пробормотала Эрика, посмотрев вверх на фасад небоскреба.

«Коммодор» был примером роскошной жизни, по крайней мере, по последним меркам. Раньше здесь были только квартиры, но управляющая компания выкупила нижние этажи, чтобы подзаработать на краткосрочной сдаче жилплощади, функционирующий и как гостиница, и как жилое здание, небоскреб заметно преобразился.

Подойдя к парадному входу, Эрика толкнула дверь в мраморный вестибюль, мгновенно почувствовав резкий запах, смесь средства для мытья и розы.

Похоже, спа-салон пользуется успехом.

У стойки сидел консьерж, и когда она предъявила значок, он даже не спросил, к кому она направляется. Просто кивнул так, словно искренне желал, чтобы больше ничего не случилось в этом здании… и уж точно не хотел видеть здесь снующих детективов, пристающих с вопросами.