Воспарить к небесам

— Было ли это решение правильным в отношении тебя?

— Полагаю, если бы твой бывший пришел и поделился со мной чем-то важным, что касается тебя и твоих детей, о чем не захотел бы делиться с тобой. Чем-то, что я знаю, может натянуть отношения между ним и мной, когда мы все должны стараться держаться свободно и не в напряге. Чем-то, что я знаю, может сильно осложнить наши отношения. У меня не было бы выбора. А через несколько недель он говорит это тебе. Если это когда-нибудь случится, я смогу ответить, правильно это было или нет.

— Неужели все так… натянуто? — подтолкнула я.

— Детка, ты же не хранила ее тайну вечно. — Я услышала усмешку в его голосе. — Расслабься.

— Трудно расслабиться после такого дня.

— И не говори.

— У нас все в порядке? — переспросила я.

— Эми. — Он произнес мое имя, ничего не говоря в течение очень долгих, пугающих мгновений, а затем сказал то, что мне нужно было услышать. — Я люблю тебя. Я же тебе говорил. Я серьезно. И говорю сейчас, чтобы ты знала, что я хочу быть частью твоего будущего, а это значит, что ты определенно будешь частью моего. Ты ответила мне тем же, говоря, что хочешь того же самого. У нас был тяжелый день. Нам конец, если мы не сможем пережить первый тяжелый день и остаться вместе.

Я соскользнула с кровати и перекатилась на бок, свернувшись калачиком, как будто могла впихнуть в себя его слова.

— Эми? — позвал он, когда я ничего не сказала.

— Я здесь.

— Ты в порядке?

— Твоя бывшая сейчас выздоравливает. Мой бывший показал себя обманщиком-неудачником, и дети хотят жить со мной. Вокруг того, что происходит с Эшлинг больше нет никакой тайны, а это значит, те, кто заботится о ней, могут сосредоточиться на том, чтобы помочь ей справиться с этим более целенаправленным образом. Я знаю, почему мои дети сбежали от своего отца. И мы с тобой пережили все это, потому что я люблю тебя, а ты любишь меня. Похоже, я действительно устраиваю потрясающие праздники.

Он громко расхохотался.

Я лежала, свернувшись калачиком, и слушала.

Когда он перестал смеяться, то тихо спросил:

— Так ты любишь меня, Эми?

— Я очень люблю тебя, Микки.

— Испытание огнем, детка. Крайности, через которые мы прошли сегодня, доказывают, что мы пройдем через все.

Я еще сильнее свернулась в комочек, вбирая знание того, что он верил в это, тем самым заставляя верить меня, и ответила:

— Да.

— Еще лучше то, что твой брат чертовски крут.

Лори понравился Микки.

Мне это очень понравилось.

Я улыбнулась.

— Да.

— У тебя хороший сын, — сказал он, удивив меня. — Он сделал, что сделал, накричав на тебя, чтобы защитить сестру, которой до этого досталось от отца, а затем и от тебя.

Я не думала об этом в таком ключе, но, теперь понимала.

У меня действительно был хороший сын.

Он пошел по этому пути неправильно, но по крайней мере попытался.

— Да, — повторила я.

— И твоя девочки храбрая. Ты распинала ее без пощады, твой брат тебя поддерживал, ей некуда было деваться. А она просит Эш поговорить с ней. Это говорит о многом, Эми. У нее все получится.

Получится.

Боже, я так на это надеялась.

— Да, — сказала я.

— Все будет хорошо, — пообещал он мне.

На это я тоже надеялась.

— И было бы лучше в твоих объятиях, — сказала я.

— Мы это устроим, как только сможем.

Я вздохнула.

— Ты в постели? — спросил он.

— Да.

— Ложись спать. Я позвоню утром, чтобы проверить, как идут дела. Потом я хочу, чтобы ты позвонила мне после того, как встретишься со своим бывшим.

— Ладно, Микки.

— Люблю тебя, детка.

Я снова вздохнула сквозь свое:

— Я тоже люблю тебя, Микки.

— Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Мы разъединились, и я протянула руку, чтобы положить телефон на тумбочку.

Я уставилась на него во все глаза.

Спать я не стала.

Я встала с кровати, накинула халат и направилась в комнату дочери.

Я постучала, но никто не ответил, и я вошла.

В комнате было темно.

Я подошла к кровати, села на нее и осторожно убрала волосы с ее шеи.

— Я люблю тебя, малышка, — прошептала я.

Она повернула голову и прижала мою руку к своей шее.

— Я тоже люблю тебя, мама, — прошептала она в ответ.

Я сжала ее шею, убрала руку, потом наклонилась и поцеловала в щеку.

Я оставила ее, закрыла дверь и пошла в комнату сына.

На мой стук он откликнулся:

— Да?

Я открылf дверь и вошла внутрь.

В комнате было темно, но я закрыла за собой дверь и подошла к кровати, где он лежал.

— Просто хочу пожелать тебе спокойной ночи, мой прекрасный мальчик.

Он подвинулся так, что теперь сел и смотрел на меня снизу вверх.

— Спокойной ночи, мама. Извини, что весь день превратился в сплошную драму. Микки, наверное, думает, что мы все свихнулись.

— Все закончилось, и завтра будет другой день.

— Да, вы со Скарлетт О'Хара в этом едины.

Я решила принять это за комплимент.

Я наклонилась, взяла его за руку и крепко сжала.

— Ты поступил правильно, пытаясь защитить сестру после случившегося с отцом. Ты действовал неправильно, но порыв был верным.

— Хорошо, — пробормотал он, что прозвучало неловко.

— На это указал мне Микки.

В его голосе слышалось недоверие, но в хорошем смысле, когда он спросил:

— Правда?

— Да, малыш.

— Он разозлился, что я ругался на тебя, — нерешительно заметил он.