Воспитание ангела. Сборник повести и рассказов

Они расстались. Николай Тимофеевич взял такси и полетел искать отца Нины.

Лёха под незначительным предлогом зашёл к Холину в общежитие, выждал момент и спрятал на антресоли кассету с плёнкой. Потом нашёл Варю Козыреву и уговорил её подтвердить, что в тот день он всё время был с ней.

Николай Тимофеевич нашёл Льва Адамовича Боннара на госдаче.

Тот внимательно выслушал товарища по несчастью, снял трубку правительственной связи и договорился встретиться с судьёй и прокурором.

На следующий день в комнату Ивана ворвались люди в штатском, скрутили руки и отвезли на Петровку.

Через два дня мечущейся по городу в поисках пропавшего Ивана Ядвиге из Варшавы позвонил отец и приказал срочно возвращаться. Он ничего не объяснил, но по напряжённому и какому-то страшному голосу отца, она поняла, что дело очень серьёзное. В конце разговора отец упомянул имя Алексея Новикова. И она вспомнила тот ужасный случай на квартире друга Ивана и ринулась туда.

После звонка Ядвиги по телефону Алексей подготовился к встрече. Он был в выглаженных брюках и белой рубашке. Сверху надел шёлковый халат.

Она испуганно вскрикнула, когда увидела обезображенный глаз фотографа, но сразу набросилась с расспросами. Он попросил её успокоиться и пригласил в комнату.

У стены стоял экран, на который падал рассеянный свет от закреплённой на потолке специальной лампы, шторы были закрыты. Напротив – на треноге – фотоаппарат. На столике рядом с диваном постановочный натюрморт – фрукты, открытая бутылка красного вина.

Ядвига отказалась сесть рядом с Алексеем и устроилась на стуле, напротив. Не обращая внимания на протянутый ей бокал с вином, она со слезами на глазах стала рассказывать, как везде искала Ивана и не могла найти.

– Может быть, вы, Алексей поможете? Вы что-нибудь знаете? – спросила она и заплакала.

Алексей смотрел на несчастную молодую красивую подругу своего врага и с восторгом ощущал, как нарастет в нём желание власти над этой женщиной. Абсолютной власти! Право на которую он получил, реализовав свой чертовски хороший план.

Ядвига вдруг перестала всхлипывать и настороженно поглядела на Новикова.

– Что же вы молчите? Если вы ничего не можете сказать, то я пойду.

Она взяла с пола сумочку. Он встал, вышел из комнаты. Вернулся. В руках у него была виолончель.

– Вам нужно успокоится. Давайте я вам лучше что-нибудь сыграю. Только… – он подошел и цепко схватил Ядвигу за руку, – Вы сядете вот здесь.

Заставил её подняться и, не отпуская руки, подвинул стул и усадил рядом с экраном. Приставил к её ногам виолончель, прижал к грифу дрожащие пальцы девушки. В другую руку вложил смычок.

– Что ты делаешь? – еле слышно сказала она, едва сдерживаясь, чтобы не сорваться на крик.

– Если будешь кричать, я сделаю больно, – услышала она над головой его голос. – Точно также говорил мой учитель, когда я отказывался играть на этой чёртовой штуке. Он бил меня по пальцам этой чёртовой дирижёрской палочкой. Но я этого делать не буду, если ты будешь послушной.

Ядвига замерла, до боли сжав ногами инструмент. Алексей настроил аппарат. Посмотрел в объектив.

– Отлично, – сказал он, – чиииз! Сейчас вылетит птичка.

Ядвига, решив, что это всё-таки шутка, какая-то дикая прихоть талантливого художника, неуверенно улыбнулась. Но Алексея, похоже, вовсе не интересовало выражение её лица, он был просто уверен, что на снимке оно будут такое, от которого её дружок Саша Холин вздрогнет от ужаса или от ярости. Он включил режим автоматической съёмки, зашёл за спину Ядвиги и положил ей руки на плечи.

Раздался щелчок затвора фотокамеры. Ядвига вздрогнула и попыталась взглянуть на Алексея. Но он с силой зажал её голову руками.

– Это ещё не всё, – сказал он весело, – представление продолжается.

Перед глазами Ядвиги повисла, изгибаясь, какая-то толстая и жёсткая бечева.

– Ты знаешь, что это такое?

– Нет.

– Врёшь, – вдруг зло выкрикнул Алексей и пальцами больно сдавил её шею. – Ты всё помнишь. Как заставила меня играть на виолончели, как вы оба готовились посмеяться надо мной. Ха-ха, вышло очень смешно!

– Но мы вовсе не… – пролепетала Ядвига, едва не теряя сознания от охватившего её ужаса.

Бечева скользнула вверх и тут же она почувствовала прикосновение к шее чего-то тонкого и жёсткого. В ноздри ударил запах канифоли.

Она метнулась вперёд, виолончель с грохотом упала, издав короткий басовый аккорд. Но Алексей успел схватить Ядвигу за воротник и не дал встать, при этом ему удалось сделать так, что петля той самой басовой струны не затянулась на шее девушки.

Только после того, как тело девушки вернулось на прежнее место, он аккуратно потянул за конец, чтобы струна целиком охватила шею, не нанося повреждений коже.

– Опля! – судорожно вздохнул он. – Ещё бы чуть-чуть и…

Аппарат зажужжал и сделал ещё один снимок.

– Главное не выходить из кадра. Кивни, если поняла.

Ядвига пошевелила головой.

– Вот и отлично! Теперь встаём медленно, поднимаем юбку… Снимаем трусики.