Воспоминания Гарри. Год второй (СИ)

   -- Профессору МакГонагалл решать вопрос об их наказании, -- спокойно проговорил Дамблдор. -- Они учатся на ее факультете, она несет за них ответственность. Так я пошел на банкет, Минерва, -- повернулся он к ученой даме. -- Надо сделать несколько объявлений. Идемте, Северус. Какой нас ожидает восхитительный торт!

   Окинув меня и Рона взглядом ядовитой змеи, Снейп убрался из кабинета вслед за директором. Мы остались наедине с профессором МакГонагалл, взиравшей на нас строгим, но справедливым оком.

   -- Тебе бы, Уизли, лучше всего отправиться сейчас в изолятор, у тебя ссадина на лбу кровоточит.

   -- Не очень сильно. -- Рон поспешно вытер рукавом царапину над глазом. -- Мне бы хотелось посмотреть, профессор, как будет распределяться моя сестра.

   -- Церемония распределения уже кончилась. Твоя сестра тоже попала в Гриффиндор.

   -- Здорово!

   -- А что касается Гриффиндора... -- начала было МакГонагалл.

   -- Профессор, -- перебил ее я, -- когда мы сели в тот автомобиль, семестр в школе еще не начался. Так что... наверное... у Гриффиндора не вычтут баллы? -- спросил с беспокойством я.

   Профессор МакГонагалл пристально помотрела на меня, и мне показалось, что губы ее тронула улыбка. Во всяком случае, они уже были не такие тонкие.

   -- Нет, я не вычту баллов у факультета. Но вам наказания не избежать, будете после уроков выполнять общественно полезные работы.

   У меня отлегло от сердца. Все кончилось лучше, чем он ожидал. Письмо Дурслям и наказанием не назовешь. Они пожалеют только, что Гремучая ива совсем его не убила.

   Профессор МакГонагалл взмахнула своей палочкой над столом Снейпа. И на нем, откуда ни возьмись, появилась тарелка, полная бутербродов, и два серебряных кубка с тыквенным соком.

   -- Ешьте, -- сказала она, -- и марш к себе в спальню. А мне еще надо вернуться на банкет.

   Когда дверь за ней захлопнулась, Рон громко и протяжно свистнул.

   -- А я уж было решил -- прощай школа! -- воскликнул он и жадно схватил бутерброд.

   -- И я тоже, -- последовал его примеру я.

   -- Ну до чего ж нам не везет! -- жуя бекон с курицей, проговорил Рон. -- Фред с Джорджем раз пять или шесть летали на этом фордике, и ни один простец не заметил. -- Рон проглотил и откусил еще один здоровенный кусок. -- Но все-таки, почему нам не удалось попасть на платформу через этот барьер?

   Я пожал плечами.

   -- Теперь придется взвешивать каждый свой шаг, -- сказал он, с удовольствием отхлебывая тыквенный сок из серебряного кубка, в котором плавали льдинки. -- Жалко, что нас не пустили на банкет...

   -- Она просто решила упрятать нас ото всех, -- предположил Рон. -- Чтобы никто в такой вечер не сказал: а все-таки классно летать в школу на фордике!

   Наевшись до отвала -- тарелка-то была самобранка -- мы покинули кабинет и пошли знакомой дорогой в башню Гриффиндора. В замке все было тихо, праздник, как видно, кончился. Мы прошли мимо бормочущих портретов, позвякивающих доспехов рыцарей, поднялись по узкой каменной лестнице и, наконец, достигли перехода, где был секретный вход в башню Гриффиндора, замаскированный большим портретом очень полной дамы в розовом шелковом платье.

   -- Пароль? -- спросила дама, увидев приближающихся ребят.

   -- М-м-м... -- протянул Гарри, как бы вспоминая.

   Они не знали нового пароля, ведь они еще не видели старосты Гриффиндора. Но помощь подоспела немедленно. За спиной послышались чьи-то быстрые шаги, ребята обернулись, нас догоняла Гермиона.

   -- Это вы! Где вы были? Ходит нелепый слух, что вас исключили за то, что вы якобы разбили летучий автомобиль.

   -- Нет, нас не исключили, -- заверил ее я.

   -- Надеюсь, вы не хотите сказать, что прилетели в школу... -- Гермиона говорила тоном профессора МакГонагалл.

   -- Оставь нотацию до другого раза. Скажи лучше пароль! -- нетерпеливо потребовал Рон.

   -- "Индюк", но это не главное... -- Гермиона явно сердилась.

   Ее слова, однако, потонули в громе аплодисментов: дверь с дамой отворилась, и мы очутились на пороге Общей гостиной. Казалось, не спит весь факультет. Комната была переполнена, стояли даже на шатких стульях, на покосившихся столах. Друзей, очевидно, давно ждали. Десятки рук потянулись к нам и втащили внутрь через вход, обозначенный портретом. Гермиона протиснулась следом.

   -- Потрясающе! -- крикнул Ли Джордан. -- Гениально! Какое возвращение! Врезаться в Гремучую иву! Школа сто лет этого не забудет!

   -- Молодцы! -- похвалил пятикурсник, который раньше ни разу даже не заговаривал со мной.

   Кто-то похлопал меня по плечу, как будто он только что выиграл марафонский бег. В первый ряд сквозь толпу пробились Фред с Джорджем.

   -- Почему вы не позвали нас? Мы бы могли запросто вернуться!

   Рон покраснел и виновато улыбнулся. А я вдруг заметил одно явно расстроенное лицо. Это был Перси, возвышавшийся среди первокурсников; он двигался к нам, готовый высказать, что о нас думает. Я толкнул Рона в бок и кивком указал на старосту. Рон немедленно оценил обстановку.

   -- Мы немного устали, пойдем наверх, -- сказал он, и мы, раздвигая толпу, устремилась в конец зала, к двери на лестницу, ведущую в спальни.