Воспоминания Горация

Как известно, вплоть до диктатуры Цезаря, во время которой начали чеканить ауреусы стоимостью в двадцать пять денариев, единственными золотыми монетами в Риме оставались филиппусы, греческие монеты, в огромном количестве привезенные туда после завоевания Македонии.

Серебряными монетами были бигаты, сестерции, квинарии и денарии.

Наконец, четыре путешественника отыскались: двое были из Венузии, один из Ахеронции и один из Ферента.

Вознице вследствие такого скопления пассажиров не нашлось места в телеге, и он на протяжении всего пути то цеплялся за ее подножку, то держался за одного из двух передних мулов, то просто шагал рядом с ней.

В эпоху, когда я пишу эти строки, то есть в 739 году от основания Рима, весь мир пересекают во всех направлениях дороги, проложенные одна за другой Цезарем и Агриппой; но в те времена, то есть в 699 году, Аппиеву дорогу еще называли царицей дальних дорог, поскольку она действительно была самой длинной из всех дорог, выходящих из Рима: начинаясь от Капенских ворот, она пересекала всю Италию с запада на восток и заканчивалась в Брундизии, так что ее общая протяженность составляла триста восемьдесят миль.

Отец, не лишенный кое-какого образования, рассказывал мне, что строительство этой дороги было начато в 442 году от основания Рима цензором Аппием Клавдием, который за время своего цензорства, то есть за полтора года, довел ее до Капуи, являвшейся в то время крайним пределом римских владений, так что длина дороги составляла тогда сто сорок две мили. Но кто продолжил ее строить? Этого отец не знал, и, признаться, в этом вопросе я не более сведущ, ибо имя Аппия одержало верх.

От Брундизия до Капуи дорога выстлана лишь щебнем, однако от Капуи до Рима она вымощена плитами; работа эта была тем более громадной, что камни для мощения извлекали из карьеров, расположенных возле Рима, и их нужно было перевозить на огромное расстояние. Предпринял и завершил это усовершенствование Гай Гракх. До него Аппиева дорога, как и все прочие государственные дороги, была просто щебеночной.

По обе стороны дороги тянутся бровки из тесаного камня, с выступающим краем высотой от шести до восьми дюймов и шириной в два фута.

По такой бровке обычно идут пешеходы, а через каждые двенадцать шагов к ней примыкают каменные тумбы, с помощью которых всадники могут легко вскочить на лошадь и которые одновременно помогают путешественникам сойти с телеги или забраться в нее снова.

В ста милях от Рима начинают встречаться другие каменные столбы, высотой от семи до восьми футов, установленные на подножия и указывающие путнику, на каком расстоянии от города он находится.

Во время гражданских войн все столбовые дороги оставались без призора и потому впали в состояние ужасающего запустения. Даже городские дороги были едва проезжими. И только в 720 году Агриппа предпринял их восстановление, используя собственные средства.

В 727 году император обязал нескольких сенаторов, чье богатство казалось ему чересчур значительным для того, что оно могло быть добыто честным путем, ремонтировать внешние дороги. Лично на себя он взял заботу о Фламиниевой дороге, которая имеет в длину 222 мили и идет из Рима в Аримин, то есть в глубину Адриатического залива.

Некогда на подступах к Таррацине дорога поневоле делала большой крюк из-за огромной скалы, простиравшейся до самого моря. Аппий отступил перед этой преградой и обогнул ее, но спустя сто двадцать шесть лет Валерий Флакк пробил ее.

Признаться, мне доставило немалое удовольствие узнать, что человек, носивший то же прозвище, что и я, смог, невзирая на это прозвище, совершить столь огромный труд.

В скале был проделан разрез длиной в сто шагов и шириной в сто двадцать.

Ширина дороги, которая до этого места и после него составляет двадцать шесть футов, там не превышает пятнадцати; правда, между Формиями и Синуэссой она доходит до шестидесяти.

От Таррацины до Рима, то есть на протяжении шестидесяти миль, дорога почти прямая; она изгибается лишь в двух местах: в трех милях перед входом в Таррацину и на выходе из Ариции.

Аппий, не желая огибать Помптинские болота, проложил через них огромную насыпь длиной в девятнадцать миль и шириной в сорок футов. Местами эта насыпь поддерживается арками, позволяющими болотным водам стекать в сторону моря.

Мы проделывали примерно по тридцать миль в день, зачастую отправляясь в путь на рассвете, делая остановку в десять утра, отдыхая до двух часов пополудни, а затем снова передвигаясь до шести или восьми часов вечера.

Так что за нами оставался лишь выбор одного из постоялых дворов, располагавшихся через каждые четыре мили вдоль всей дороги.

На седьмой день после нашего отъезда, после того как при виде каждого очередного города я каждый раз спрашивал отца: «Это Рим?», в три часа пополудни мы прибыли, наконец, в Альбано.

И здесь у меня уже не было нужды спрашивать: «Это Рим?» Я изумленно вскрикнул, и только.

Отец, никогда не видевший Рима, застыл в том же изумлении, что и я. Уже и тогда это был бескрайний океан домов с островками зелени, посреди которых белели мраморные храмы и дворцы.