Воспоминания и мысли

Первые восемь лет пребывания Либера в Америке прошли в борьбе за существование. Сначала он сделался учителем плавания и вместе с тем издавал энциклопедию. Затем ему предложили место учителя в Южной Каролине. Он согласился на это только из нужды, так как ему неприятно было жить в стране, где существовало невольничество. После двадцати лет учительской деятельности в Каролине он получил место преподавателя в Колледж Колумбия в Нью-Йорке, где и пробыл до самой смерти, последовавшей в 1872 г. Гардей, написавший биографию Либера, говорит: «Либер утверждал, что политика и история составляют одно нераздельное целое, его любимым изречением было: «Нет прав без обязанностей, нет обязанностей без прав». И он умел согласить свою жизнь с этим идеалом…

Вот что говорит Либер о самоуправлении:

«Мы могли бы смотреть на самоуправление в Англии и Америке, как на разлитое по поверхности воды масло, если бы это самоуправление состояло только из парламента, как в Англии, или конгресса и государственного законодательного собрания, как в Америке. Для того чтобы самоуправление проникло повсюду, оно должно быть в каждом округе, местной администрации должно быть предоставлено все, что не мешает общим интересам».

Великий немецкий историк Нибур, друг Либера, был человек дела. Он был одарен практическим умом. Часть жизни он провел в Англии, где занимался разными делами по поручению своего правительства. В то время вышло в свет его сочинение: «Внутренняя администрация Великобритании». Нибур надеялся привести своими идеями власти своей страны к решению реорганизовать государство на лучших началах. В этом сочинении между прочим сказано: «Английская свобода находится в местных самоуправлениях в такой же мере, как и в самом Парламенте».

Всё же тирания старается проникнуть всюду, какова бы ни была форма правления. Современные события вполне подтверждают это. Под именем демократии или республики могут прекрасно процветать традиции испорченной олигархии, традиции военного деспотизма с крайней централизацией. На это даже не обратят особенного внимания, тем более что страна, где внедрился подобный яд, населена людьми простыми, доверчивыми, с пастушескими нравами, все их желания сводятся к тому, чтобы спокойно обрабатывать землю, заниматься охотой и мирно пользоваться плодами своих трудов.

Какой-то греческий мудрец сказал, что самая сильная олигархия та, которая имеет демократическую основу. Уважаемое имя Республики может быть так же забрызгано грязью, как и всякая другая форма правления. Простые имена имеют в известное время способность обманывать и вводить в заблуждение не только отдельных личностей, но даже целые нации. В настоящее время необходимо более чем когда-либо остерегаться выводов, которые определяются смыслом какого-нибудь выражения. Сплошь и рядом выражение какое-нибудь имеет с давних пор одно неизменное значение, оно, так сказать, кристаллизировалось, на деле оно может означать совершенно противоположное тому, что оно означало раньше, когда понятие только что возникло. Случается, что значение слов и выражений меняется с неменьшей быстротой, чем значение географических карт, показывающих более или менее быстрое группирование населения на земном шаре.

Англия и Франция имеют преимущество в том, что обе обладают «Декларацией принципов», признанных всеми. По этой «Декларации» всякая революционная или реакционная попытка может быть судима. Бессмертная Декларация прав человека, объявленная во Франции после Революции 1789 г., совершенно сходна в своем основании и в подробностях с нашими английскими хартиями, хотя декларация появилась на несколько столетий позже. Вот то общее, что связывает эти две нации, столь различные во многих отношениях. И для каждой из них декларация составляет большую силу, так как они могут всегда обратиться к этим принципам, руководящим национальной жизнью; правила и поучения, заключающиеся в них, не могут безнаказанно быть нарушены какими-нибудь порочными министрами или тщеславными политиками.

Когда у народа нет гарантии в лице декларации, тогда не имеет значения название, которое правительство дало себе. Оно рискует подпасть под тираническое и деморализующее влияние какой-нибудь отдельной личности, группы богатых людей или военной диктатуры. Тогда, видя себя одураченным, оскорбленным и понимая, что такое положение вещей недопустимо, народ в конце концов видит, что ему недостает Великой Хартии, или Декларации прав, торжественно признанной всеми, к защите которой всегда можно обратиться.