Воспоминания. Из жизни Государственного совета 1907–1917 гг.

Лишь много лет спустя, в эмиграции, я получил бесспорное подтверждение обоснованности этих слухов от сына одного из бывших сановников империи. Он говорил мне, что отец его неоднократно жаловался в интимном кругу на неприкрытое давление, зачастую оказывавшееся именем государя на членов Государственного совета по назначению, в особенности на тех из них, которые были пожалованы в высокие придворные должности и в звание статс-секретарей его величества[265].

XVI. Первые проявления оппозиционных течений Запрос, обращенный к П. А. Столыпину по поводу издания закона о западном земстве в порядке ст[атьи] 87 Осн[овных] зак[онов]

Нажим на членов Государственного совета по назначению со временем стал дополняться систематическим усилением правого крыла Совета за счет центра путем замещения открывающихся вакансий членов по назначению — назначением членами Совета лиц, известных своей правой политической ориентацией. В результате такой практики правая группа вектора стала наиболее многочисленной, а центр утрачивал свое прежнее, первенствующее по численности место.

И тем не менее постепенно стали обозначаться трещины, свидетельствовавшие о том, что законопослушность Государственного совета в смысле беспрекословного выполнения им заданий правительства имеет свои границы.

Первым толчком к открытому проявлению накопившегося чувства раздражения против высокомерного и пренебрежительного обращения правительства с Государственным советом послужил инцидент, происшедший на почве отклонения Государственным советом законопроекта о введении куриального земства в шести западных губерниях[266].

О причинах, вызвавших отклонение этого закона большинством, составившимся из правых, членов польского коло и нашей группы, мне пришлось упоминать раньше, в гл[аве] X.

Правительство П.А. Столыпина усмотрело в отклонении законопроекта Государственным советом явно предерзостное действие со стороны вышедших из повиновения правых элементов его. Чтобы парализовать подобное недопустимое непослушание, премьер-министр, как известно, прибег к совершенно дикой комбинации. Он испросил у государя разрешение на издание высочайшего указа о трехдневном перерыве занятий обоих законодательных палат и воспользовался этим перерывом для проведения закона о западном земстве в редакции Государственной думы в порядке ст. 87 Основных] зак[онов]. Одновременно двое из самых видных правых членов Совета по назначению, председатель группы правых П.Н. Дурново и Г. Ф. Трепов[267] (брат А. Ф. Трепова, впоследствии, в 1916 г., назначенного председателем Совета министров) высочайше были уволены без прошения в отпуск до конца года, т. е. до момента переназначения назначенных членов к присутствованию в Совете на следующий год.

Этот бесцеремонный образ действия П. А. Столыпина, это неприкрытое попирание им основ нового строя, этот явный détournement de pouvoir в смысле использования правомочий, предоставленных исполнительной власти законом, в целом, чуждых тем, какие по смыслу своему имел в виду закон, вызвал общий взрыв негодования. Не только Государственная дума, — совершенно, между прочим, неожиданно для Столыпина, — но и Государственный совет стали на дыбы. В обеих палатах был поставлен вопрос о предъявлении председателю Совета министров запроса в порядке ст. 108 Осн[овных] зак[онов].

Эта статья гласила: «Государственному совету и Государственной думе в порядке, их учреждениями определенном, предоставляется обращаться к министрам и главноуправляющим отдельными частями, подчиненным по закону Правительствующему] синоду, с запросами по поводу таких, последовавших с их стороны, или подведомственных им лиц и установлений, действий, кои представляются незакономерными».

Надо признаться, что приведенная статья была редактирована так, что при желании П. А. Столыпин мог бы уклониться от ответа на запрос. Во 1 — х, в учреждении Правительствующего] синода (ст. 1), в числе министров и главноуправляющих отдельными частями, подчиненных Правительствующему] синоду, председатель Совета министров как таковой не был упомянут. Во 2-х, один из актов, а именно издание закона о западном земстве в порядке ст. 87 Осн[овных] зак[онов], формально не мог быть представлен государю единолично председателем Совета министров, а требовал соответствующего особого постановления Совета министров. Между тем Совет министров, принадлежавший к числу т. н. высших государственных установлений, тоже не был подчинен Сенату. Наконец, в 3-х, оба акта, в частности и акт об увольнении в вынужденный отпуск вышеназванных двух членов Государственного совета, были покрыты[268] соответствующими актами высочайшей воли.