Воспоминания мёртвого пилота (СИ)

Вечер решили продолжить в гостях у девушек. Так было больше уверенности, что пьяные члены нашего экипажа не найдут нас со штурманом с предложением выпить с ними "на посошок".

От кофе, выпитого за несколько часов непринуждённой беседы, сердце билось так, что казалось, вот-вот выскочит из груди. Спать не хотелось, но ложиться в постель было давно пора. Все ждали этого момента, но никто не решался сказать об этом прямо. Одно дело, встреча любовников где-нибудь в уютной квартире и совсем другое, когда такие же отношения развиваются при свидетелях. Мы со штурманом особыми принципами не страдали, но отсутствие подобного опыта явно сказывалось, и тогда я решился на импровизацию.

- Уходить нам с Вадимом не хочется, - начал я издалека. - Спать в свои постели вы нас не приглашаете, а время уже два часа ночи. Поэтому моё предложение будет таким: - я сделал паузу в надежде, что они всё же проявят инициативу. - Мы ложимся на одну кровать, а вы на другую.

Большей глупости придумать не смог бы даже последний идиот. Но я предполагал, что дурацкое положение, в которое я пытался поставить четверых взрослых людей, приведёт к критическому моменту, и всё разрешится само собой.

Так мы и поступили. Пролежав в одной кровати с Вадимом несколько минут, я понял, что рассчитывал на смелость девушек напрасно. Они лежали молча и, казалось, что если ничего не предпринимать, наша дружная компания уснёт. Всё это напоминало очень старый анекдот про охотников, которые, взяв с собой на охоту водку, принесли её назад только потому, что штопор забыли дома.

Я тихонько встал из постели, подошёл к подружкам, осторожно взял Татьяну за руку и вытянул её из-под одеяла. Когда она послушно поднялась, я, не теряя ни секунды, лёг на её место. По полу в направлении кровати Васильева зашлёпали комнатные тапочки девушки.

Остаток ночи пролетел быстрее реактивного истребителя.

Глава 13

На следующий день, ближе к вечеру нас разбудил мой сокурсник по лётному училищу Олег Сергеев. Москвички давно уехали на экскурсию, оставив на столе записку, что вернутся не раньше девяти вечера. В надежде, что нас никто не побеспокоит, мы с Васильевым решили выспаться на их кроватях. Но ошиблись.

Наш непрошеный гость служил командиром Ту-16-го на одном из аэродромов Черноморского флота. Прилетев на Пушкинский авиаремонтный завод в пятницу после обеда, он два дня разыскивал меня. Не обнаружив командира в его комнате и не получив вразумительного ответа от членов экипажа о предполагаемом месте моего нахождения, он решил обойти все гостиничные номера "китайской деревни", и ему наконец-то улыбнулась удача. Я смотрел на него и думал: "Чего это ты такой приветливый? Большими друзьями во время учёбы мы не были, за пять лет после выпуска из училища ни разу не встречались, откуда такое радушие? Даже две бутылки коньяка с собой принёс".

Всё прояснилось после третьей выпитой рюмки. Задав для вступления в длинную беседу несколько общих вопросов о семье и здоровье, Олег начал подробно расспрашивать меня о гибели членов моего экипажа в Тихом океане. Васильев, выпивавший до этого момента с нами, под надуманным предлогом деликатно удалился. Мне захотелось выгнать Сергеева из номера, где мы со штурманом так чудесно провели ночь. Но, несмотря на изрядную дозу коньяка уже бродившую по моей крови, я понимал, что делать этого нельзя. Не мог капитан по собственной инициативе пойти на такие затраты. За его спиной чувствовалась твёрдая рука работников Комитета Государственной Безопасности, спланировавших этот разговор. Значит, за мной следят. Не хотелось верить, что вчерашняя пьянка и весёлые москвички тоже являются составными частями операции по выявлению истины. Вероятно, это лишь совпадение. Олег лез в душу слишком настойчиво, чтобы принять его сочувствие за чистую монету.

К моему счастью, большинство людей говорить любят больше, чем слушать. Капитан Сергеев был из большинства. Убедившись, что я ещё не настолько пьян, чтобы рассказывать правду о катастрофе моего самолёта и жаловаться на превратности злодейки судьбы, оставляя солёные слёзы горечи на его плече и сморкаясь в любезно предоставленный им носовой платок, он заговорил сам.

Тема разговора не отличалась своей оригинальностью. Ну, о чём могут говорить между собой два пьяных лётчика? О женщинах, если они друзья. И об авиационных катастрофах, если они бывшие однокурсники и в портфеле одного из них, кроме двух бутылок коньяка, был принесён портативный диктофон.

Олег рассказал мне о гибели нашего общего знакомого на авиабазе Монгохто, где полк сверхзвуковых ракетоносцев отрабатывал полёты парами по маршруту в ночное время.