Воспоминания о жизни и деяниях Яшки, прозванного Орфаном. Том 1

— Вы со двора? — спросила она.

— Да.

— А как вас зовут?

— Яшком Орфаном, — сказал я тихо.

Она улыбнулась — не знаю чему.

— Вы тут что, первый раз? — говорила она дальше. — Потому что встревожены, словно кролик!

Я не смел отвечать, опустив глаза. Она как-то так резко за меня взялась, что мой страх ещё увеличился; но потом я потерял дар речи, когда, наклонившись к моему уху, она шепнула:

— Ну что? Вы уже отошли и ожили после своего плена в замке?

Об этом плене никто на свете не мог знать, и я думал, что никто о нём не знает. Королевский приказ о том, чтобы мы молчали, был очень строг. Не скоро я поднял глаза и промямлил, что ни о каком плене не знал.

— Я не лгу, — ответила она, смеясь. — Это для всех тайна, но мы, женщины, через стены слышим и подсматриваем.

— Задора, вероятно, выдал! — вздохнул я с тревогой и беспокойством.

— Ни он, ни товарищ его не сказали никому ни слова, — ответила она живо, — а, несмотря на это, всё известно.

Сказав это, она похлопала меня по плечу.

— Ну, со мной, старой, не развлечёшься, юноша, — сказала она весело, — присядь к Лухне, — она указала на чудесную девушку, — и познакомься с ней. Ваш возраст лучше друг к другу походит.

Она подтолкнула меня так, что я, сам не зная как, оказался перед той Лухной. Старшая дама, как если бы не хотела нам мешать, обратилась с разговором к кому-то из проходящих, а я, робко подняв глаза, увидел перед собой улыбающееся личико красивой девушки. Какое-то время я с восхищением смотрел на неё, не зная, как начать разговор.

— Вы тут, по-видимому, такой же чужак, как и я? — начала она первая щебетать.

— Действительно, я в первый раз; пришёл с товарищами, — сказал я, — и, кроме них, не знаю никого, а вы?

— Я из деревни, — отвечала смело Лухна, — но город мне очень, очень нравится. Тут так шумно и весело, а у нас так тихо, а часто и скучно. Не могу насмотреться на Краков, таким кажется мне красивым. По целым дням с тётей бегаю, и снится мне потом, что видела, целыми ночами. А вы? — спросила она. — Я слышала, что вы со двора короля.

— Это так, — отвечал я. — Это великое счастье для меня — служить такому доброму пану.

— Ну, и на дворе также весело должно быть? — подхватила девушка с любопытством.

— Не так, как тут, — отпарировал я. — Развлечений у нас мало бывает, потому что король, если развлекается, то только охотой, а королева детьми занята… Когда приезжают заморские гости, князья и паны, пиры бывают большие, великолепие на них королевское, но всем управляет серьёзность. Смеха слышно мало, песни редкие.

— А! Тогда уж двор мне не интересен, — начала девушка, — потому что я очень люблю смеяться и забавляться.

Я поглядел на неё, её уста были наполовину открыты и ряд маленьких зубок, белых как жемчужинки, выглядывал из-за розовых губ.

Я должен был также из-за неё невольно улыбнуться.

Так началась этот мой первый в жизни разговор с девушкой, которая меня очаровала. Не знаю, что мы уже говорили потом, но знакомство завязалось очень легко и так нам друг с другом хорошо было, что когда никто не прерывал, мы просидели час, обрывочными словами рассказывая друг другу разные вещи.

Лухна меня так заинтересовала, что я даже забыл о том, что меня напугало — о выданной тайне моей неволи.

Девушка мне как бы вскользь рассказывала, в каком костёле будет завтра, на какой улице её можно встретить, наконец назвала мне домик, в котором жила с тёткой.

Как долго там ей придёться жить, она не знала.

После музыки начались танцы, и Лухну у меня забрали, а я, только что остывший, когда подходил час возвращаться в замок, должен был выйти оттуда с Задорой и Марианком. Я почти был уже на пороге, когда меня встретил последний взгляд Лухны, улыбка и кивок головы.

Мне будто послышалось:

— До свидания!

Едва мы были на улице, когда я напал на Задору, рассказав ему, что я узнал, и что мне на ухо шепнула старуха. Кто же мог выдать тайну, ежели не он или Марианек? Я боялся, как бы это не упало на меня. Я начал их настойчиво упрекать.

Задора стоял в недоумении.

— Человече, — воскликнул он, — обезумел ты что ли! Я! Разве я пошёл бы против панского приказа! Перекрестись! Клянусь всем самым святым, что рта не открыл!

— А кто же? Потому что не я! О моей шкуре речь! — крикнул я.

— В этом всё дело, — поспешно сказал Задора. — Эта старуха мне подозрительна. Не знаю даже, как она у Кридла оказалась, потому что это гордая шляхтинка, а муж её вроде бы слуга Тенчинских! С нею нужно быть осторожным!

Он беспокойно задумался, я тоже. Меня охватил страх, но чёрные глаза Лухны разгоняли его.

Мы были уже у замка, когда Задора добавил:

— Нужно узнать, откуда баба могла достать эту информацию, а на всякий случай держаться от неё вдалеке. Кто знает, какая в этом тайна. Старая Святохна очень тебе племянницу навязывала… а когда баба с кем кокетничает, это опасная вещь и не без умысла. Ты не богат, большого имени не носишь… прими во внимание, чтобы снова в какие путы не попал.

Задора говорил разумно, но меня не убедил; чёрные глаза Лухны так мне смеялись, что я благодаря им забыл обо всём. Я смолчал, решив завтра искать девушку и обязательно её увидеть.