Восстанавливая равновесие

В те дни Айк был необычайно мил, перед его заботой отступали ужасы окружающей Кассию действительности. Он даже приносил ей цветы, всеми силами стремясь к необременительному роману, который тогда так и не состоялся у них. Внезапно Айк перестал приходить – как раз в тот день, когда Кассия готова была уже сдаться. Что ж, жизнь военного человека гораздо сильнее, чем в остальных профессиях, зависит от приказов сверху, распоряжений и планов начальника. Кассия Алессандрос пожала плечами, немного поплакала и вернулась в операционную палату. Если судьбе будет угодно, они ещё встретятся. То был последний день, когда Кассия считала Айка Сентуриа солдатом или, скорее, офицером какой-то регулярной армии.

На рассвете британцы привезли тяжело раненого пленника, с множественными переломами рёбер, лицо которого превратилось в сплошной кровоподтёк, но руки, тем не менее, были закованы в наручники. Одна из них, вывихнутая в плече, причиняла ему нешуточную боль при каждом грубом движении, на которые британцы не скупились. Как объяснили они, пленник был задержан при попытке покушения на высокопоставленный чин английской армии, и теперь наёмника ИРА собирались предать показательному суду и – а результат знали заранее – смерти через повешение. Но для этого, чтобы не говорили, будто британские солдаты превышают пределы необходимой самообороны, его требовалось немного, самую малость подлатать. Сам Айк ничего не отрицал, он сожалел только о том, что не успел в момент задержания застрелиться. Он просил Кассию о яде, хотя видел плохо и явно не узнавал её. А та орудовала инструментами под присмотром двух британских солдат и молилась о том, чтобы никто из персонала не вспомнил, не узнал в этом почти что трупе мужчину, который так часто навещал её в госпитале. Только это дало бы ей возможность оставаться лечащим врачом пленника и хоть как-то попытаться спасти его. Палату Сентуриа ночью и днём охраняли солдаты, двое снаружи и один внутри, и Кассия с Айком не разговаривала. Она даже старалась лишний раз не смотреть на него – и такое простое действие причиняло ей боль. Он умер для неё как мужчина, как любовник, остался лишь человек, да и то презренной профессии. Наёмный убийца, волк-одиночка. Нет, шакал. Но всё же он оставался подобным ей двуногим позвоночным, прямоходящим существом из рода Homo sapiens. Ну, или почти sapiens… Кассия ненавидела его за то, что он причинил ей такую боль, но не могла не попытаться спасти. И сделала бы это для всякого. Она всё-таки была врачом, эскулапом…

Вот только она не представляла себе, как приступить к этому самому делу спасения. В отличие от Сентуриа, у неё не было хороших друзей среди функционеров или боевиков ИРА. А те, как правило, не интересовались судьбой провалившихся агентов и не стали бы тратить силы на их спасение. Зато школы, госпиталя и прочие объекты для мирных жителей считались ими самыми удачными целями для своих вылазок.

Атака на госпиталь началась шесть дней спустя рано утром, когда Кассия, по счастливой случайности, находилась у постели раненого. Охранники у дверей были убиты первым же взрывом гранаты, а тот, кто дежурил внутри, заметался, наскоро замотал руки пленника куском лейкопластыря, посоветовал Кассии не беспокоиться и бросился в бой, на бегу проклиная Ирландию, Ольстер, Ирландскую Республиканскую Армию, своё начальство и всех-всех-всех. Кассия не колебалась ни минуты, взмахом скальпеля она рассекла импровизированные наручники, взвалила на себя раненого – он практически ещё не мог ходить – и поволокла его к служебному выходу мимо падающих балок, рушащихся стен, стонущих и умирающих людей, жертв взрывов и огнестрельного оружия. Женщина-врач ненавидела оружие, будучи в некоторой степени пацифисткой, но принципы – это одно, а жизнь – совсем другое. И потому рука её не дрогнула, когда перед Кассией вырос огромный ирландец, радующийся количеству земляков, погубленных им, и встреченной хорошенькой женщине, с которой можно было потешить свою плоть. Кассия сбросила на пол свой груз – Айк потом жаловался, что именно в тот момент она доломала ещё остававшиеся целыми у него кости – и без колебаний убила своего врага. Она подошла вплотную к ирландцу, показывая, что готова на всё, обняла его и перерезала горло тем скальпелем, что ещё сжимала в правой руке. Кровь залила её одежду, фонтаном изверглась на пол. Боевик умер почти мгновенно, а Кассия словно ни в чём не бывало продолжила путь со стонущим Айком на спине. Впоследствии она не могла точно припомнить всех событий, ни даже понять, откуда взялись силы. Айк был крупным, тяжёлым мужчиной, а смерть их подстерегала за каждым углом. Но она сделала это: добралась до всегда готового к вылету вертолёта «Врачей без границ» и погрузила в него Сентуриа, попросив позаботиться о нём. Айк рвался наружу, когда догадался, что сама она не летит. Но его удержали.