Восстанавливая равновесие

Скорее всего, добрые жители Паралимни были бы шокированы, увидев свою Королеву в обрезанных джинсах и рваной майке, болтающую ногами над пропастью. Но, к счастью, она сидела двенадцатью этажами выше прохожих – и не испытывала, заглядывая в бездну под ней, никакого страха.

– Эрик, – она заигрывающе глянула через плечо, – а если я упаду, ты меня поймаешь?

– Если ты упадёшь, тебя поймает асфальт, – Берндт сосредоточенно вытирал руки, испачканные строительным раствором.

Нума капризно надула губки, радуясь возможности в кои-то веки вести себя как девчонка.

– Меня никто не лю-юбит…

Бесшумно подкравшись сзади, Эрик крепко схватил её за талию, притянул к себе.

– Я вот о чём подумал… В средневековье трактиры и постоялые дворы часто называли «Голова Короля», «Нос Герцога». Уж не знаю, что там происходило ради этих вывесок, но мне бы не хотелось, чтобы мой отель именовали «Ошметки Королевы, размазанные по центральному газону», – ещё одним рывком Берндт окончательно втянул Нуму в неотделанное помещение.

Нума хихикнула.

– Сильная аргументация. А где твои рабочие, разбежались?

– Нет-нет. В честь визита вашего высочества на стройке объявлен выходной.

Нума нахмурилась.

– Ты, что, сказал им…

– Конечно, нет. Ты моя, и я ни с кем тобой делиться не собираюсь.

– Считаться со мной, кажется, тоже, – буркнула Нума, чувствуя, как нетерпеливые руки сдирают с неё футболку.

– Приглашаю тебя вжиться в роль подружки простого каменщика, – Эрик бросил на пол какие-то мешки из-под стройматериалов, сверху куртку и свитер. И Нума не возразила против знакомства с цементными крошками на коленях, потом на спине. Когда они скатились на голый пол, она вполголоса взвыла.

– Theos mou, быть обычной женщиной так не комфортно!

Любимый мужчина нежно отряхивал её, помогая одеться.

– А правда, что короли могут всё, кроме женитьбы по любви?

– Нет, – Нума спокойно взглянула на него, прекрасно расшифровав контекст намёка. – Короли вообще всё могут. Дай только время.

– Мне-то что, – норвежец строптиво дёрнул плечом. – Я просто спросил… теоретически.

Нума вздохнула.

– Я посоветуюсь со специалистами в вопросах престолонаследия.

– Слушай, – Эрик с интересом глянул на неё, – а вот твои сёстры… и брат – у них ведь тоже сложности со вступлением в брак? Должен же ваш отец понимать, что если выбирать слишком долго, можно совсем без внуков остаться.

– Выбирать надо не долго, а тщательно, – возразила Нума. – После своего неудачного опыта я понимаю это. Отец Дитриха никогда не одобрял, видел его сквозь блеск и перья. Но, конечно, мужей следует выбирать из своего круга.

– Ты думаешь, он посчитает меня не достойным?

Нума прижалась щекой к голой груди Эрика.

– Прорвёмся. Ты – просто находка на фоне романа нашей младшей, Черил, с садовником. Отец просто ещё не догадывается. Надин, как всегда, охотится за титулом. Ей очень хочется стать, как минимум, баронессой. Не знаю, как там дела у Кассии.

А у Кассии всё было очень интересно…

История третья. Личная жизнь в театре

боевых действий

Глава 26

Молоденькая практикантка едва поспевала за ней по коридорам походного госпиталя, размещённого временно в здании школы, пытаясь подстроить свою семенящую походку под широкие размашистые шаги дежурного хирурга. Она боролась со слезами, готовая зареветь в голос от чувства страха и неуверенности.

– Доктор, прошу вас… я не могу взять на себя ответственность за такое решение.

Женщина резко остановилась, чтобы взглянуть на неё, в раздражении тряхнула чёрными волосами.

– Theos mou, что в этом решении такого невыносимого, Энна? Нет ничего проще, чем удалить чисто и аккуратно пулю от автоматического оружия. Другое дело, если бы стреляли разрывными патронами или пулями со смещённым центром тяжести…

Практикантка вся побелела, даже не видя раненого, в ужасе закрыла глаза, и Кассия Алессандрос в который раз с бессильной злостью подумала, что девчонку надо отправить обратно в её деревню, к коровам и козам. По профессии Энна была ветеринаром, прекрасно умела делать прививки и принимать роды, но, к сожалению, на войне гораздо чаще возникает потребность в других операциях. В деревне животных резали для еды, и ветеринара для этого не приглашали. Энна до сих пор не могла поверить, что в её прекрасный цветущий край пришла война с её жестоким оружием, дикой яростью и бессмысленными смертями. Она боялась оперировать людей. Польза от Энны была только в одном – она переводила речь Кассии и таким образом обеспечивала контакт с обслуживающим персоналом госпиталя, набранным в основном из местного населения. Такую же услугу она оказывала и другим врачам, среди которых был один португалец, англичанка, двое хирургов из «Врачей без границ». Но сейчас на дежурстве – ночном, вторые сутки подряд – оставалась одна Кассия. Остальные спали без задних ног – и без снов о завале, который им пришлось разбирать в городке неподалёку, где несколько дней назад бомбили жилой район. Война никогда не щадит мирное население. Да и военных – тоже, но те, по крайней мере, знают, как за себя постоять.