Читаем Восстание полностью

В месяцы, предшествовавшие подготавливаемому пятью арабскими государствами Египтом, Ираком, Сирией, Ливаном и Трансиорданией вторжению, мы продолжали делать вылазки на арабские территории. Одновременно, с начала 1948 года, мы разъясняли нашим офицерам и бойцам, что нельзя ограничиться лишь этими отдельными вылазками. Безусловно, подобные атаки имели психологический эффект: к тому же они давали нам некоторые военные преимущества, расширяя арабский фронт и заставляя противника переходить к обороне. Однако было очевидно, что даже самые отважные налеты партизанских групп не в состоянии решить задачи, стоящей перед нами, — контроля над территорией.

На встрече командования Иргуна с участием представителей оперативного отдела, состоявшейся в конце января, были сформулированы четыре основных стратегических цели:

1.Иерусалим; 2.Яффо; 3.Долина, расположенная между Лодом и Рамле; 4.Треугольник.

Определяя себе эти цели, мы сознавали, что из достижение будет зависеть от многих обстоятельств и, в первую очередь, от количества людей и оружия, которые будут в нашем распоряжении. Поэтому было решено рассматривать план как примерное руководство к действиям и осуществлять его положения в соответствии с нашими реальными возможностями. Случилось так, что из этих четырех пунктов мы смогли полностью выполнить лишь второй. Что касается пунктов первого и третьего, то там нам удалось добиться значительных успехов на поле боя, однако основная наша цель достигнута не была.

В Треугольнике нам даже не предоставилась возможность начать операции.

Завоевание Яффо выделяется как событие первостепенной важности в борьбе за независимость.

Мы не имели оружия для какой-либо стратегической операции. Однако, если в феврале и марте мы сидели без грамма взрывчатки, в апреле мы смогли произвести несколько тонн вещества большой взрывной силы. В марте в нашем распоряжении было лишь" несколько пулеметов, но в апреле мы провели две операции по ’’конфискации”, которые значительно улучшили боеснабжение наших частей. В тот период мы настолько ’’разбогатели”, что наша огневая мощь превосходила мощь Хаганы.

4 апреля 1948 года Гидди возглавил нападение нашего штурмового отряда на английский военный лагерь 80, расположенный возле Пардес Ханна. Непосредственно отрядом командовал Иегошуа. В лагере был размещен противотанковый артиллерийский полк. Первоклассная артиллерийская часть, насчитывавшая сотни солдат, подверглась нападению со стороны нескольких десятков храбрецов.

Передовая группа, преодолев сопротивление часовых, охранявших ворота лагеря, открыла путь остальным нападавшим, которых прикрывали две бронемашины. Один из броневиков мы захватили у английской армии, а второй у английской полиции. Неожиданная атака была короткой.

С помощью броневиков мы контролировали всю территорию лагеря. Практически весь полк был у нас в плену.

Без промедления мы взломали арсенал и начали погрузку винтовок, автоматов, противотанковых пушек и боеприпасов. В это время враг, находившийся за пределами лагеря, начал контратаку. Поддерживаемые бронетранспортером, они попытались прорвать оборону отряда, находившегося в центре, что представляло для нас большую опасность. Разгром его мог закончиться провалом всей операции и пленением всех ее участников.

Положение спас один из наших людей, Джексон. Он бросился к бронетранспортеру, прижался к его борту, взорвал боковую дверь и уничтожил его экипаж. Иргун таким образом получил еще одну бронемашину. Между тем, к нашим противникам поступило значительное подкрепление, и они продолжали свою контратаку, используя артиллерию и танки. Их стрельба, однако, носила беспорядочный характер. Мы подбили один танк ’’Шерман”. Противник потерял восемь человек убитыми, включая одного полковника, кроме того, у него насчитывалось много раненых. Мы потеряли одного человека и имели несколько раненых. Погрузка оружия не прекращалась ни на минуту. Наши трофеи были значительными, особенно в винтовках, пулеметах ’’Брен” и боеприпасах. Было также некоторое число бронебойных снарядов, с помощью которых позднее, на Яффском фронте, был выведен из строя не один танк. Если бы их только было побольше...

Две недели спустя мы вновь посетили район Пардес Ханна. На этот раз целью Гидди был английский железнодорожный состав, доставлявший боеприпасы из Хайфы в район Треугольника для арабских партизан, возглавляемых Каукжи. Поезд не достиг пункта назначения. Он был остановлен на 41-м километре железной дороги, между Хедерой и Биньяминой; мы захватили большое количество оружия и боеприпасов, которые позже решили судьбу Яффо, и не только его.

Операция эта была далеко не такой простой.

Когда состав приблизился к месту, где его ожидал наш ударный отряд, была взорвана мина, повредившая железнодорожную колею, но не причинившая никакого вреда самому поезду, который тут же остановился. Наши люди бросились вперед.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное