Восстание Болотникова 1606–1607

На решительные действия против Болотникова Шуйского толкал также и рост недовольства населения Москвы тяготами блокады и вызванным ею голодом. В. Диаментовский отмечает в своем дневнике, под 8 декабря (28 ноября), что «в Москве голод, тревога и великие раздоры»; такую обстановку в Москве он связывает с тем, что «некоторые дороги», ведущие в Москву, были «перехвачены» противником, а «провизия, которую везли к Москве, забрана, якобы для войска Димитрия»[954]. Еще более определенное свидетельство по этому поводу имеется в письме А. Стадницкого, сообщающего, что «так как народу (mirowi) стала не в моготу дороговизна припасов, то он бил челом великому князю, чтобы тот двинул артиллерию (armatę) и померился с ними (т. е. с осаждавшими. — И. С.)»[955]. Трудно, конечно, сказать, что за слои названы у А. Стадницкого «миром», но самый факт такого рода выступления вряд ли может быть поставлен под сомнение, тем более, что «мирское челобитье» царю у А. Стадницкого точно датировано 28 (18) ноября.

Официальные документы — царские грамоты — датируют решающее сражение с Болотниковым днем 2 декабря 1606 г.[956] Ход и исход этого сражения рисуется следующим образом.

Войска Василия Шуйского, участвовавшие в сражении 2 декабря, состояли из двух группировок. Одну из этих групп составили «смольняне», т. е. те полки из «Смоленской и Ржевской Украины», которые пришли вместе с отрядом И. Ф. Крюка-Колычева[957]. К смольнянам был присоединен и князь И. И. Шуйский (вероятно, со своим полком), который и занял, как брат царя, место первого воеводы этого сводного полка[958]. Полк смольнян и И. И. Шуйского «сташа в Новодевичье монастыре»[959]. Во главе другого полка, в состав которого вошли войска, бывшие в Москве во время осады, находился князь М. В. Скопин-Шуйский[960]. Накануне боя М. В. Скопин-Шуйский оставил занимавшиеся им до того позиции у Серпуховских ворот Деревянного города и выдвинул свой полк вперед по направлению к Коломенскому, став в Даниловском монастыре[961]. План воевод Василия Шуйского состоял в том, чтобы, объединившись, ударить совместными силами по Коломенскому, куда после боя 27 ноября отступил Болотников. Насколько можно судить по рассказу «Нового Летописца», остановка М. В. Скопина-Шуйского у Данилова монастыря, по-видимому, имела целью дать возможность смольнянам, только что пришедшим в Москву, привести себя в боевую готовность. «На завтрее же прихода смольян боярин князь Михайло Васильевич Шуйской с товарыщи поиде х Коломенскому на воров. Смольяне же приидоша же к нему в сход»[962].

Болотников, однако, не захотел быть в положении осажденного и сам вышел навстречу воеводам, решив, таким образом, дать встречный бой. Этот маневр Болотникова можно установить на основании текста «Нового Летописца». В то время как воеводы Василия Шуйского двигались к Коломенскому, «воры же ис Коломенского изыдоша со многими полками против их, начаша битись»[963]. Имеется счастливая возможность проверить достоверность рассказа «Нового Летописца»! Такую возможность дает «Рукопись Филарета», сохранившая сведения о местности, где произошла битва между Болотниковым и воеводами Шуйского. Текст «Рукописи Филарета» гласит следующее: «Егда ж воеводы и начальницы Московского воинства по повелению цареву идоша против Северских людей на Котел. . испущают брань вел[ику]ию и во ополчении своем мужески поборают: овех убивают [и] уязвляют, овех связанных во град отсылают. И тако побеждени быша Северския люди, воеводы же царевы с воинством возвращаются во град»[964].

Итак, местом сражения между царскими воеводами и Болотниковым явился «Котел», т. е. деревня Котлы[965]. «Рукопись Филарета» — не единственный источник, связывающий название этой деревни с осадой Москвы Болотниковым. О Котлах упоминает и Буссов, указывая, что именно здесь, «в Котлах, приблизительно в миле с четвертью от Москвы», стал лагерем И. Пашков, подойдя к Москве[966]. Правда, в данном случае, очевидно, Буссов спутал с Котлами Коломенское, но сама возможность такой путаницы свидетельствует о том, что деревня Котлы играла какую-то роль в ходе борьбы под Москвой. Сообщение Буссова, таким образом, подкрепляет известие «Рукописи Филарета»[967].

Обращаясь теперь к рассмотрению известия «Рукописи Филарета» по существу, мы должны признать, что топография деревни Котлы может служить убедительным доказательством достоверности как рассказа самой «Рукописи Филарета», так и версии «Нового Летописца», ибо деревня Котлы (современные Нижние Котлы)[968] расположена по Тульской дороге как раз на пути между Даниловским монастырем и селом Коломенским. Поэтому встречный бой между воеводами Шуйского и Болотниковым вероятнее всего должен был произойти именно где-нибудь в районе Котлов.