Восстание Болотникова 1606–1607

Разобщенность отдельных районов восстания, отсутствие руководства их действиями со стороны руководителей восстания в огромной степени ослабляли эффект борьбы восставших крестьян, холопов, городских низов, создавая вместе с тем возможность для Василия Шуйского посылать свои войска против отдельных городов и районов и таким образом подавлять восстание по частям (именно в этом состоял план подавления восстания Болотникова, провозглашенный Шуйским после поражения Болотникова под Москвой в декабре 1606 г.).

Стихийность, характеризующая борьбу восставших крестьян и холопов, наложила свой отпечаток и на самое ядро восстания Болотникова, на его войско. При всем мужестве и стойкости, проявлявшихся крестьянами и холопами в боях с воеводами Шуйского, войско Болотникова не было единой и целостной военной организацией. Холопы, черные и владельческие крестьяне, мелкие посадские люди, казаки, стрельцы, наконец, определенные группы служилых людей — дворян и даже отдельные бояре и князья — таков неполный перечень социальных элементов и групп, представленных в войске Болотникова. Этой множественности социальной соответствовала и организационная раздробленность, превращавшая войско Болотникова в совокупность отдельных отрядов и групп, со своими «начальниками» и «воеводами», далеко не всегда склонными подчиняться «большому воеводе» — Болотникову.

Такой характер войска Болотникова являлся источником его слабости. Если в моменты успехов и побед все эти мелкие и крупные военные единицы еще удерживались в рамках войска Болотникова, то осложнение обстановки сразу же вызывало к жизни центробежные тенденции, приводившие к разрыву с Болотниковым отдельных частей его войска и переходу их на сторону Василия Шуйского («измены»). Вместе с тем такая структура войска Болотникова создавала возможность для проникновения в лагерь восстания политических авантюристов. Если среди сохраненных источниками имен активных участников восстания Болотникова мы находим немало стойких и верных до конца участников борьбы, как Ю. Беззубцев, Нагиба, Федор Берсень («смутивший» Вязьму и Можайск), Лаврентий Кологривов (бывший воеводой в восставшем Алексине), «атаман Аничкин» (о котором сообщает Исаак Масса) и др., то наряду с этим в лагере Болотникова подвизались такие лица, как князья Шаховской и Телятевский, авантюристический характер деятельности которых очевиден. С восстанием Болотникова связал свои первые политические шаги и Иван Заруцкий[1561]. Типичным авантюристом является и польский шляхтич Кохановский (которого русские источники называют «Самойла Хахановский»). Попав в Москву в 1600 г. вместе с посольством Льва Сапеги, Кохановский остался в России, был, по свидетельству А. Стадницкого, «воеводой в Ельце», «потом от нынешнего великого князя (т. е. Василия Шуйского. — И. С.) был поставлен воеводой в Коломне», а затем, говоря словами того же А. Стадницкого, «увидя силу противной стороны (т. е. Болотникова. — И. С.), передался ей»[1562]. «Карамзинский Хронограф» называет Самойла Хахановского среди лиц, захваченных в Туле вместе с Болотниковым[1563]. А из одной челобитной (тульского помещика С. Ушакова) мы узнаем, что поместье челобитчика «разграбили твое государевы изменники Самолко Хохановской с товарыщи»[1564], что проливает свет на мотивы, побудившие Кохановского-Хахановского связать свою судьбу с Болотниковым. Всем этим политическим авантюристам, пытавшимся использовать восстание Болотникова для достижения своих целей, интересы восставших крестьян и холопов были глубоко чужды, и поэтому они, примыкая на определенном этапе к восстанию и выдвигаясь в «воеводы» и «начальники» в войске Болотникова, затем с легкостью изменяли Болотникову и порывали с восстанием в тот момент, когда считали это выгодным, превращаясь из участников восстания в его врагов[1565].

Природа восстания Болотникова, как стихийного восстания крестьян и холопов, определила собой и тактику его руководителей в борьбе против Василия Шуйского.

Тактика Болотникова не может быть понята и правильно оценена вне лозунга о «хорошем царе» — «царе Димитрии».

Подобно тому как с идеей «хорошего царя» восставшие крестьяне и холопы связывали свои мечты и надежды на будущую свободную жизнь, подобно этому и успех в борьбе против Василия Шуйского Болотников и другие руководители восстания связывали с «царем Димитрием», прихода которого «из Литвы со многими людми», убежденно, но тщетно Болотников ждал и осаждая Москву и в осажденной Туле, отражая приступы воевод Василия Шуйского.

Эти черты тактики Болотникова особенно ярко демонстрируют, какое значение для хода и исхода восстания Болотникова имела идея «хорошего царя». Расчеты Болотникова на приход «царя Димитрия» являлись выражением и проявлением именно этой идеи. Но как раз поэтому они были столь же утопичны, как и сама идея «хорошего царя».