Восстание наследницы

– И не удивительно. Фейт, должно быть, за все эти годы ты нормально отдыхала всего пару часов. – Заметив ее непонимающий взгляд, он пояснил: – Когда мы странствуем во сне, наш мозг продолжает работать. Если ты проводишь ночь в чужой голове, то не отдыхаешь. Вот почему мы не можем делать это каждую ночь – мы бы измучились и стали неряшливыми. – Он с недоверием помотал головой. – Боги, просто чудо, что ты столько продержалась и не сошла с ума. Но это также объясняет, почему ты себя не контролируешь.

Она в ужасе моргнула.

– И как мне остановиться?

– Ты должна выяснить сама, – ответил он. – Для меня это две двери, образно говоря. И я могу либо сфокусироваться на цели и войти в дверь, которая приведет меня в чей-то разум… либо выбрать другую дверь и погрузиться во тьму.

Она задумалась.

– Значит, у нас не бывает собственных снов?

– У нас не бывает случайных бессмысленных видений, если ты об этом. Но наш разум безграничен; мы можем остаться в своем подсознании и вызывать в воображении самые смелые желания. Что довольно весело. – Он многозначно улыбнулся, и она закатила глаза, не желая думать о том, какими были его «самые смелые желания». – Но опять же, ты не отдыхаешь, пока остаешься здесь, поэтому не стоит увлекаться. Темнота – единственный способ заснуть полноценно и восстановить энергию, – заключил он.

Это было одновременно пугающим и волнительным. После того как она подумала о худшем и возненавидела новообретенные способности, было приятно обнаружить, что в этом может крыться положительная сторона. Она могла воочию видеть маму в воспоминаниях и, по-видимому, создавать для себя полностью неограниченные и захватывающие сны. Но на самом деле она ни о чем так не мечтала, как о регулярном блаженном, безмятежном отдыхе.

Возвращаясь к словам Ника, она нервно сглотнула.

– Что ты имеешь в виду, говоря о неряшливости?

Ник глубоко вздохнул, и она видела, как он раздумывает, стоит ли рассказывать об этом.

– Тебе это не понравится, Фейт, – осторожно начал он. – Ты уже знаешь, что наш особый дар часто используется в качестве оружия. Мы можем узнать о человеке все. Можем внушать чувства и идеи, если достаточно сильны. Можем разрушать разумы одной-единственной мыслью. – Его лицо стало мрачным. – Если мы изнуряем себя странствиями по ночам, наши усилившиеся от недостатка отдыха негативные эмоции могут либо привести к обнаружению, либо… случайно убить хозяина.

Фейт похолодела, чувствуя, как теряет почву под ногами. Потребовалось несколько секунд, чтобы полностью осознать услышанное, но затем она чуть не рухнула прямо на месте, когда его слова пробудили мрачные воспоминания. Она снова и снова прокручивала их в голове, складывая кусочки воедино, когда новая реальность ее поглотила. Это не могло быть правдой. Она не способна на такое. Потому что, если бы…

– О, боги, – прошептала она.

Ник шагнул ближе.

– Знаю, это пугает, но теперь ты сможешь научиться контролировать это. И никогда… – Он умолк, когда она посмотрела на него полными ужаса глазами. Ник застыл, сильно нахмурившись от беспокойства. – Фейт, в чем дело?

Она уже тонула в чувстве вины и отвращения от того, что, вероятно, натворила, и не могла ответить. Фейт сосредоточилась и начала выталкивать Ника наружу. Она уже почти кричала от боли и не знала, как ее эмоции могут навредить ему здесь.

Очень тихо, как раз перед тем, как он полностью исчез, она прошептала:

– Думаю, я уже это сделала.

Глава 12

Фейт почувствовала, как ее пытаются вытащить из подсознания, где она сидела, поджав колени к груди. Она не рыдала, даже не шевелилась, просто позволила пустоте поглотить себя, снова и снова прокручивая то воспоминание и всей душой надеясь, что все не так, как ей показалось.

Вокруг клубился туман, как будто она была планетой в окружении стратосферы.

Фейт не знала, сколько просидела вот так после изгнания Ника, но тяга становилась слишком сильной, чтобы бороться, и она обнаружила, что поддается рывку, который вернул ее в сознание.

Сначала Фейт почувствовала свежий запах травы и дождя. Потом услышала тихий шум водопада и плеск волн. Почувствовала ткань плаща, когда пошевелила пальцами. Сделав глубокий вдох, она заставила себя открыть глаза и уставилась в чистое небо невероятного голубого цвета. Наконец, она почувствовала его, когда теплые руки Ника коснулись ее руки.

Она повернула голову и посмотрела на Ника, который опустился на колени и с беспокойством смотрел вниз на нее. Он молчал и ждал, пока она заговорит первой, опасаясь, что она сорвется от одного неверного движения. Фейт выдернула руку из его руки и посидела секунду, прежде чем встать и побрести ближе к воде.

Потребовалось время, чтобы прийти в себя.

– Откуда ты знаешь…? – Она умолкла, не желая спрашивать, но нуждаясь в ответе. – Как ты понимаешь, что сделал это? Разрушил разум человека, так ты сказал?

– Это как… – Он колебался, и она уловила легкую боль в его голосе. – Для нас разум подобен пустой стеклянной сфере на ладони. И всего одно нажатие рассыпает ее на миллион кусочков, а второе взрывает и превращает в пыль.