Восстание Персеполиса

- Первый этап нашего проекта подходит к концу. Сейчас мы переходим ко второму этапу. Я передам вам под командование Грозовой Шторм. Детали в сейфе капитана на этом судне.

- Благодарю вас, Адмирал, - сказал Сингх с бешено колотящимся сердцем. - Для меня будет честью выполнить все приказы до последней буквы.

Дуарте повернулся, чтобы посмотреть на девочку, играющую со своей собакой.

- Мы были скрыты от остального человечества достаточно долго. Время показать им, чем мы занимались.

Глава четвёртая Холден

Холден только пересек двадцатилетний рубеж, когда его выгнали из земного флота. Он вспоминал ту версию себя с той же любовью и снисхождением, с которым люди обычно наблюдают за щенками, гордыми тем, что гоняют белок. Он устроился на работу по перевозке льда с желанием отвернуться от всей коррумпированной, авторитарной и циничной истории своего существования. Даже название компании "Чисто-Прозрачно" он выбирал, из-за глубокого смысла. Обещание прозрачности и чистоты. Если сейчас это выглядело немного комично, в то время было по-другому.

В то время Пояс был суровым фронтиром. ООН и Марсианская Республика Конгресса, политические боги Солнечной системы, изолированные сильнее, чем древний остров посреди океана. Астеры были структурно низшим классом, сражающимся даже за то, чтобы люди внутренних планет хотя бы замечали их смерти.

Теперь человечество рассеялось на более чем тринадцать сотен новых солнечных систем, и Земля, возможно, даже не самая гостеприимная планета для человеческой жизни. В любое время, когда несколько единомышленников могли собрать ресурсы для колонии и плату за прохождение через кольцевые ворота, семена нового общества могли быть посеяны там среди звезд. Даже самые густонаселенные из новых систем имели только восемь или десять городов на всей планете. Это был массовый параллельный эксперимент возможных форм человеческого коллектива, возможность переделать структуру самой культуры. Но почему-то все это выглядело очень знакомым.

- И с какой стати, вы, люди, решили что имеете право диктовать условия торговли между суверенными государствами? - требовательно спросил ответа Губернатор Пейн Хьюстон из Фригольда. - Мы свободный народ. Что бы там не думали ваши хозяева в Медине, мы перед вами не в ответе.

Когда Хьюстон пришел на собрание, он был уже довольно взвинчен, и у Холдена ещё не было возможности конструктивно и вдумчиво обговорить с ним надвигающийся ад. Так что пока, он наблюдал и слушал, пытаясь понять, на чем больше основан гнев губернатора: на страхе, разочаровании или нарциссизме. Страх Холден мог бы понять. Разочарование тоже имело смысл. У всех планет, соединенных кольцами врат, были свои биомы[3], свои био-структуры, свои неожиданные противники, пытающиеся отвоевать обратно экологическую нишу, занимаемую человечеством. Право и возможность торговать тем, что нужно другим, нередко становилась той разницей, что отделяла жизнь от смерти. Любой, поставленный перед фактом, что он и люди, о которых ему необходимо заботиться, вдруг будут безосновательно заблокированы от самого необходимого для жизни, был бы напуган до мозга костей.

Тем не менее, чем больше губернатор говорил, тем яснее становилось, что он просто мудила.

- Фрихолд - независимое суверенное государство! - говорил Хьюстон, хлопая по столу ладонью. - Мы будем заниматься торговлей с заинтересованными партнерами, и не будем платить дань таким паразитам, как вы, сэр. Нет, не будем.

Палата Совета была построена как зал суда, где Холден и Бобби сидели за низким столом, а губернатор и одиннадцать членов его кабинета возвышались над ними, как судейская коллегия. Их стол был сделан из материала, имитирующего тёмное дерево. Окна позади Хьюстона и его когорты, отражали их силуэты. Дизайн интерьера здесь служил политическим инструментом. Все граждане Фрихолда подчёркнуто носили личное оружие.

Он взглянул на Бобби. Её лицо оставалось спокойным, но взгляд перемещался с их собеседников на охранников у двери и обратно. Она высчитывала, кого из них она уберёт первым, как разоружит их, где сможет укрыться, и как потом будет отходить. Бобби делала это автоматически, как другие люди иногда вяжут спицами.

- Вот в чем дело, - сказал Холден, пока Хьюстон переводил дух. - Вы думаете, что я здесь, чтобы вести переговоры. А это не так.

Хьюстон нахмурился.

- Есть право, данное Богом всем свободным людям, и над нами не будет ни тиранов, ни королей...

- Я понимаю ваше смущение, - сказал Холден, и его голос стал громче, но пока ещё не утратил дружелюбия. - Вы видите, как к вам вылетает боевой корабль. Чтобы добраться, ему потребуются недели. И вы думаете, что это будет разговор, в котором ожидается много взаимных уступок. Световая задержка связи затрудняет переговоры, так что логично послать кого-то, кто будет здесь, и будет дышать с вами одним воздухом, так? Вы говорите что-то, потом мы говорим что-то. Нет задержки, нет недопонимания. Только вот в чем дело: Транспортный Союз уже решил, как всё будет. Мы не посредники. Мы не ищем взаимовыгодных вариантов.