Восставшие из небытия. Антология писателей Ди-Пи и второй эмиграции.

Даже пейзажная лирика, рисующая Германию или Швецию, неизменно включает в себя ассоциации с Москвой, с русской природой.

Аглая Шишкова умело пользуется не только русским словом, но и звукописью (примером чему являются «Налет», та же «Грибная баллада»), ритмикой и рифмой русского стиха («Цыганские напевы», «Рыжая Дэзи» и др.).

Переехав в США поэтесса оставалась русским человеком: так и не освоила английский язык, не интересовалась американской культурой, полностью посвятив себя мужу. В частности, пока был жив Ржевский, Агния Сергеевна блестяще организовывала литературные салоны в их доме, была великолепной хозяйкой и кулинаром. Лишь изредка давала свои стихи, в том числе старые, в «Грани» и «Литературный современник».

Сочинения

Чужедаль: Стихи. – Посев, 1953.

Публикации

Гость. – Грани, 1952, № 16.

«Камня чуть немножко больше…» – Лит. совр., 1954.

На альпийском шоссе. – Грани, 1952, № 16.

На палубе. – Грани, 1959, № 41.

Стихи. – Грани, 1950, № 9; 1959, № 44.

У лимбургского собора. – Лит. совр., 1951, № 1.

«На опушке, за пропашинкой…»

На опушке, за пропашинкой —
Купол в липовом плену.
С богомолкою-монашенкой
Я в часовню загляну.

У холодного подножия
Прислоню и свой венок:
Помоги мне, Матерь Божия,
В бездорожии дорог…

Чтоб нечаянной развязкою
Утолилася печаль,
Чтоб Твоей согрелась ласкою
Для бездомной чужедаль.

Ночью

Ночь на чужбине. Тишина.
Спит небо, звездной россыпью согрето.
Ах, почему душа до дна
Иною тишиной полна,
Иною россыпью – не этой!

А этим я чужая. Пусть!
Вот погадаю, сидя на постели,
Чтоб карты ледяную грусть
Обманом ласковым согрели.

Налет

Прожектор нацепил на палец облака
(Чтобы видней была пропеллеру дорога),
Гудок завыл издалека:
– Трево – о–га…

Заныло в вышине и замерло внизу,
Сердца застыли в ожиданьи.
Все ближе тяжкое дыханье:
– Везу – у… везу – у…

И вот уж небосклон из края в край
Проштопали светящиеся нитки,
Отчаянно затявкали зенитки:
– Дай, дай, дай, дай!

И, словно рассердись, что смята тишина,
Что встречен огненной порошей,
Швыряет он во мрак губительною ношей:
– Дер – ж–ж – и… Нн – а!!

«Грусть наплыла… Шепнулась строфа…»

Грусть наплыла… Шепнулась строфа.
Да полно, то грусть ли?
Как будто— ветер в саду растрепал
Кленов зеленые гусли.

И вот – тороплюсь: успею ли, нет
Услышать, поют покуда,
И в строчки собрать невнятный привет,
Невнятный привет оттуда.

Гость