Восточные славяне накануне государственности

Тем не менее гипотеза о тождестве лендзян Константина Багрянородного и летописных радимичей достаточной поддержки в историографии не получила. Е.А. Мельникова и В.Я. Петрухин подвергли ее критике: «Предполагать, что название «лендзанины» замещало именно этноним радимичей среди славян – пактиотов росов, трудно, так как, во-первых, и в перечне пактиотов у Константина упомянуты «прочие Славинии», а во-вторых, неясно, были ли радимичи под властью Киева в X в.: поход, приведший к покорению радимичей Киевом, состоялся в 984 г., а полюдье, по Б.А. Рыбакову, шло в обход их территории» (Константин Багрянородный 1991: 317. Комментарий 20, авторы – Е.А. Мельникова, В.Я. Петрухин).

Аргументация данных авторов, на наш взгляд, совершенно несостоятельна. Во-первых, из летописного рассказа об обложении Владимиром данью радимичей в 984 г. никак нельзя делать выводов о том, что они никогда не платили дань Киеву раньше. Многие восточнославянские этнополитические союзы, согласно летописным сообщениям, побеждались киевскими князьями, облагались данью, а затем при удобном случае отказывались ее платить, и Киеву приходилось принуждать их к уплате дани снова. Летописи пестрят указаниями на неоднократные войны Киева со славиниями (ПВЛ 2007: 11, 14, 21, 26–29, 31, 35, 38–39). Относительно конкретно радимичей в ПВЛ говорится о том, что впервые их данью в пользу Киева обложил еще Олег Вещий (ПСРЛ. I: 24; ПСРЛ. II: 17). Данное сообщение, хотя и не поддается надежной верификации, полностью укладывается в общую летописную схему отношений Киева со славиниями Восточной Европы: победа Киева и обложение славинии данью → восстание славинии и прекращение выплаты дани → новая победа Киева и возобновление даннических отношений. Радимичи, чьи земли располагались относительно недалеко от Киева, выходили к Днепру и соседствовали «русской землей в узком смысле», бывшей ядром Древнерусского государства (Насонов 1951: 28–68; Рыбаков 1982: 55–90; Кучкин 1995; Седов 1999: 50–82; Свердлов 2003: 93–99), с неизбежностью рано должны были оказаться в сфере интересов и военной активности киевских князей и, соответственно, в какие-то периоды вполне могли быть принуждены платить Киеву дань и до похода Владимира, память о чем сохранилась в летописи[69].

Во-вторых, в рассказе Константина Багрянородного о полюдье, в котором упомянуты «прочие Славинии» – радимичи как раз не названы, соответственно, вполне могут скрываться под этим определением. Обращает на себя внимание и то, что в рассказе о полюдье не указаны не только лендзяне, но и уличи, а в тридцать седьмой главе «Об управлении империей» и те и другие обозначены как данники киевских русов.

В-третьих, реконструкция маршрута полюдья, предложенная Б.А. Рыбаковым (Рыбаков 1982: 316–329), является гипотетической и, соответственно, не может служить аргументом. Ученый не включил в него радимичей потому, что они Константином Багрянородным напрямую не названы. При этом интересно, что «прочие Славинии» не нашли отражения в его карте полюдья. Само понимание полюдья как последовательного кругового объезда киевскими князьями названных Константином Багрянородным славиний, предложенное Б.А. Рыбаковым (Рыбаков 1982: 317. Рисунок с маршрутом полюдья), далеко не бесспорно. Иное понимание организации полюдья предложил М.Б. Свердлов. Обратив внимание на то, что в рассказе о полюдье Константин не только перечисляет несколько славиний, но говорит и о «прочих славянах», а в другом месте называет данниками Руси также лендзян и уличей, ученый заключил: «Полюдье является не последовательным объездом только древлян, дреговичей, кривичей и северян, а разъездом «архонтов» из Киева по «Славиниям», названным «и прочих славян». Там они совершали круговой объезд»; «великий князь, члены великокняжеской семьи, знатные княжие мужи с дружинами («со всеми росами») ежегодно выходили из Киева с ноября по апрель кормиться» (Свердлов 1983: 61; 2003: 167–168, 169). В поддержку гипотезы М.Б. Свердлова можно привести летописное сообщение, согласно которому Игорь передал дань с уличей и древлян своему воеводе Свенельду, в результате чего собственные дружинники стали жаловаться Игорю: «Отроци Свеньлъжи изоделися суть оружьемъ и порты, а мы нази» (ПСРЛ. I: 54; ПСРЛ. II: 42; ПСРЛ. III: 110). Получается, что Игорь и его дружина не принимали участия в сборе дани Свенельдом с двух названных «племен»; Свенельд собирал дань в одних славиниях, Игорь – в других.

Приведем аргументы в пользу тождества летописных радимичей «от рода ляхов» и лендзян Константина Багрянородного.