Восточный деспотизм. Сравнительное исследование тотальной власти

Армия, компактная машина институционного соединения, на разных этапах развития гидравлического общества играла разную роль. Во время формативного периода высший военный руководитель должен контролировать не только армию, но и новую политическую экономику, поскольку его положение с точки зрения организации и дисциплины предоставляет ему возможность единолично возглавить развивающийся агроуправленческий аппарат. А появившись, верховный политический аппарат стремится возглавить все остальные ветви власти, поскольку его руководители, благодаря своему контролю над персоналом и коммуникациями, проникают во все сегменты, которые, невзирая на свой экономический вес и объединяющий потенциал, остаются разделенными и потому стратегически подчиненными координирующему центру. Развивая выдвинутый ранее тезис, мы можем сказать, что не технический специалист, или гидравлический менеджер, или глава полиции, или командующий армией, но глава проникающего повсюду политического аппарата осуществляет верховную власть над разбросанными по своим учреждениям техническими специалистами, менеджерами, руководителями полиции и генералами. И только во время революции и гражданской войны может энергичный генерал захватить контроль над всей страной или несколько генералов одновременно могут стать на отдельных территориях военными или политическими лидерами. Назовем их бюрократическими военными господами.

Агроуправленческий деспот обычно очень хорошо понимает, какой властный потенциал заключен в вооруженных силах, поэтому он прилагает все усилия, чтобы держать их в подчинении. Он становится верховным командующим армией; во-первых, потому, что именно он принимает все важные решения, связанные с их организацией, служащими в них людьми и (часто) со снабжением, а во-вторых, поскольку он сам возглавляет централизованный аппарат коммуникации и разведки.

Аналогичные социостратегические условия благоприятствуют политическим хозяевам современных индустриальных аппаратных государств. Они помогают нам понять, почему в 1930-х годах Сталин сумел ликвидировать руководителей Советской армии и двух шефов ГПУ, а также почему в 1944 году национал-социалистское руководство Германии смогло подавить мятеж генералов, стремившихся убрать Гитлера.

Гражданские чиновники против военных

Военные функционеры, как и их гражданские коллеги, являются частью официального мира, и нередко их обязанности перекрывают друг друга. Если значимые гражданские и военные задачи выполняются теми же самыми высшими чиновниками (губернаторами, сатрапами и другими), конкурирующими между собой, конфликты между военными и гражданскими функционерами случаются лишь на самых нижних уровнях власти. Чаще же эти две сферы деятельности бывают представлены двумя разными группами; в этих случаях конфликты происходят в верхних эшелонах власти.

Вне периодов формирования, разложения и кризиса военные лидеры гидравлического мира имеют шанс занять высокое положение при нескольких условиях: 1) во всех районах – центральных и пограничных – которые, располагаясь между сильными соседями, по международным причинам нуждаются в мощной защите; 2) в пограничных районах, из-за того что управленческая бюрократия имеет меньшую значимость, значение армии возрастает; и 3) в захватнических обществах, в которых армия является необходимым фактором не только для установления режима, но и для его сохранения.

Несколько государств буддистской Индии попадают в первую категорию, средняя и поздняя Византия и Россия, сбросившая монгольское иго, – во вторую, а многие захватнические общества Старого и Нового Света – в третью.

В нескольких гидравлических цивилизациях наблюдалась борьба между гражданскими и военными чиновниками. В Египте эпохи фараонов функционеры, специализировавшиеся в военных искусствах («фронтовые» офицеры), в течение долгих периодов времени подчинялись военным администраторам, то есть тем чиновникам, которые вели военные записи и занимались снабжением войск. Но в ином контексте фронтовые офицеры могли успешно уравновешивать членов гражданской администрации. Монарх назначал их на важные государственные посты, где, будучи социально подчиненными homines novi, они могли защищать его интересы от амбиций гражданских чиновников.

При мамелюках офицеры армии, которые почти полностью сами были мамелюками, держались отдельно от туземной бюрократии, считая ее ниже себя. Они могли – и не брезговали этим – заниматься экспроприациями, бросать в тюрьму и казнить действующих гражданских чиновников, если им казалось, что последние превышают свою власть.

В течение последнего периода существования Римской республики успешные генералы поднимались на вершину политической иерархии; а в эпоху империи армия играла решающую, хотя в разные эпохи по-разному, роль в течение многих веков.