Восточный деспотизм. Сравнительное исследование тотальной власти

Частичное отчуждение коренным образом отличается от тотального; только в том случае, если человек убежден, что все друзья его покинули и он превратился в автономную и самоуправляемую единицу, он может сказать, что подвергся тотальному отчуждению. Во время террора, развязанного в стране полууправляемым аграрным аппаратным государством, он может познать тотальное одиночество, но без тотального отчуждения. Он почувствует отчуждение только во время террора современного тотального государства, управляемого аппаратчиками. Постоянная изоляция и промывание мозгов могут довести человека до такого состояния, когда он уже не понимает, остался ли он человеком или превратился в животное.

Повседневное приспособление

В классической Греции было много одиноких людей[27], и в современных демократических странах их тоже не мало. Но эти свободные люди одиноки главным образом потому, что на них никто не обращает внимания, а вовсе не потому, что им угрожает власть, которая, если ей этого захочется, сумеет втоптать в грязь человеческое достоинство.

Человек, на которого никто не обращает внимания, может поддерживать отношения с родственниками или друзьями; он может преодолеть свою пассивную и частичную отчужденность от людей, расширив свои связи или создав новые. Но человек, живущий в условиях тотальной власти, не имеет подобной привилегии. Не способный бороться с условиями общества, он может найти себе убежище лишь в настороженной покорности. Чтобы предотвратить самое худшее, он должен всегда быть к нему готовым. Отчуждение в разные времена становилось убежищем многих свободных индивидуумов в разных сегментах открытого или полуоткрытого общества. Но в эпохи, предшествовавшие появлению индустриального аппаратного государства, такое отношение к людям в основном наблюдалось в тех странах, в которых царил восточный деспотизм. Неудивительно поэтому, что стоицизм появился в античном мире только после того, как сбалансированное общество классической Греции уступило место эллинистической системе тотальной власти, созданной Александром Македонским.

Тотальное одиночество в день приговора

В день Страшного суда реализуется то, что предвещала предыдущая жизнь. Но способы конечного уничтожения действуют в демократически сбалансированном мире совсем иным образом, чем в тоталитарных государствах.

Свободный гражданин, живущий в открытом обществе, может опасаться жестокого наказания со стороны государства только в том случае, если нарушил его законы. Но после ареста его могут посещать друзья, желающие ему помочь, а также адвокат. Он знает, что предстанет перед судом, который не является орудием правительства. Он имеет право утверждать, что не совершал того, в чем его обвиняют, и суд не будет мешать ему в этом, даже в том случае, если приговорит его к смерти. Казнь уничтожит его физически, но государство, продемонстрировавшее свою власть, не станет мешать друзьям подчеркивать его достоинства и утверждать, что он ни в чем не виноват.

Смерть Сократа была уникальной по целому ряду обстоятельств, но она была типичной для одного аспекта насильственной смерти в открытом обществе. Приговоренный к казни за то, что он якобы «развращал» молодых афинян своими идеями, Сократ, однако, не получил приказа публично от них отречься. Его не лишили ни общества друзей, ни их восхищения, а сама казнь не оттолкнула от него (или от его идей) тех, кто их разделял, а, наоборот, укрепила его связь с теми и другими[28].

В открытом обществе неодобрение властей может оставить критикуемого гражданина безразличным к этой критике; но в условиях тотальной власти недовольство властей может привести его к гибели. Китайский чиновник и историк Сыма Цянь не получал обвинения в измене. Он только осмелился разойтись в оценке действий разгромленного врагом генерала и был приговорен всего лишь к кастрации.

В конце жизни в своем письме он описал горькое одиночество, которое сопровождало его всю жизнь.

Согласно законам правящей в ту пору династии Хань, Сыма Цянь мог бы избежать наказания, если бы заплатил определенную сумму денег. У него была возможность это сделать, ибо он имел богатых высокопоставленных друзей. Но они не осмелились ему помочь; никто не хотел демонстрировать свое сочувствие человеку, рассердившему императора. Сыма Цянь писал: «Мои друзья не пришли ко мне на помощь. Те, кто были мне близки, не произнесли ни слова в мою защиту». Его отвели в темную комнату и обошлись с ним как с животным.

В то время трагедия бюрократа Тимона Афинского не была еще описана. Но судьба Сымы Цяня показывает, что ждет человека, который нарушил главное правило бюрократического кодекса – не противоречить самодержавному правителю[29].