Восточный фронт адмирала Колчака

Общий смысл их показаний сводился к тому, что, при норовистом характере Марковского, подобного рода инциденты могли случиться с любым из них самих и во всякое время. На стороне Марковского как обвинителя выступал только один К. К. Акинтиевский. Последний вдвойне имел «основания» быть недовольным подсудимым, во-первых, потому, что должность, специально предназначенная для него Марковским, ему улыбнулась, ибо главный штаб был расформирован в момент прибытия Акинтиевского в Омск, а во-вторых, самого Марковского отправляли в почетную ссылку в Красноярский тыловой район. С последним Акинтиевскому ехать было уже невыгодно, а оставаясь в Омске, он попадал в атмосферу только что победившую самодурства бывшего начальника главного штаба.

Эту неприязнь к подсудимому, которого он, К.К. Акинтиевский, видел, можно сказать, впервые во всю свою жизнь, он перенес и на весь последующий период борьбы с большевиками. В тот момент, когда Марковского уже не было, «тень его», в лице только что отмеченного офицера Генерального штаба, неизменно бросала свои темные полосы на все то, что направлено было в авторе настоящих воспоминаний к фанатическому служению национальной идее и родине. Мрачная «тень» Марковского оказалась еще более упорной и мстительной. Примкнув к группе генерала М.К. Дитерихса и Н.А. Лох-вицкого, эта «вторая натура Марковского» повела жесточайшую интригу против дальнейшего выдвижения по службе пишущего эти строки и, надо отдать должное, достигла своего в полной мере.

Когда на смену генералу Д.А. Лебедеву появился генерал М.К. Дитерихс, то одним из первых его распоряжений было удаление автора настоящих воспоминаний от работы в штабе Верховного главнокомандующего. Его, так же как в свое время Марковского, назначили на должность вне Омска, которую смело мог бы занимать не офицер Генерального штаба. Должность эта называлась: начальник военно-административного управления Степной группы. Командующим этой Степной группой, сформирование которой совершенно запоздало и никакой пользы делу принести уже не могло, был назначен только что смещенный с должности начальника штаба Верховного главнокомандующего генерал Д.А. Лебедев. Этот период распоряжений относится к тому времени, когда генерал М.К. Дитерихс носился, как это уже было отмечено выше, с полупьяным и шалым полковником Сальниковым по линии фронта и развалил одним «взмахом пера» все центральное управление и фронтом и тылом.

Потом, уже перед паническим оставлением Омска, заменивший Дитерихса генерал К.В. Сахаров спешно вызвал автора настоящих воспоминаний снова в штаб Верховного, но, к величайшему сожалению, эта мера оказалась чрезвычайно уже запоздалою, ибо в этот момент весь правительственный и военный Омск был посажен в нескончаемые грузовые эшелоны и отползал в безобразнейшем беспорядке в сторону Новониколаевска и дальше.

Автор настоящих воспоминаний, понимая всю беспредельную и смертельную опасность положения, создавшегося к тому времени на фронте, и видя полную угрозу самому Омску, для спасения которого нужны были самые героические и решительные меры, будучи в тот момент в районе Кокчетава, слал в Омск настойчивые телеграммы с горячей просьбой о предоставлении ему должности начальника штаба новой армейской группы, на долю которой выпадала задача непосредственной защиты самого Омска как правительственного и военного центра, а также создания сильной опорной группы, на которую смогли бы опереться сильно утомленные и растрепанные в длительных боях отступающие на восток части армии адмирала А.В. Колчака. Увы, эта мольба не была удовлетворена!!!

В горячий и катастрофический момент военных операций старого кадрового офицера Генерального штаба продержали на административной должности и в стороне от главного направления важнейших военных операций, в то время, когда в Омске распоряжались молодые чины наскоро набранной генералом К. В. Сахаровым новой Ставки, во главе с полковником Оберюхтиным{109} и другими. К случаю говоря, этот «выдвиженец», которого почему-то генерал К.В. Сахаров выдвинул с такой молниеносной быстротой из скромных начальников отделений на высокую должность начальника штаба главнокомандующего Восточным фронтом, передался на сторону большевиков раньше, чем несчастная армия отошла от Омска до линии станции Тайга и Томска. Как фатально ошибались наши сибирские главковерхи и главковостоки!!! Один сплошной ужас! Дитерихс «отличился» с Сальниковым, Сахаров с Оберюхтиным. А в это время надо было спасать не только самую армию, но и целое «переселение народов», сплошной лавиной откатывавшееся с запада на восток.