Восточный вал

Теперь уже все трое посмотрели на адъютанта, как на безумного уличного просителя, неосторожно вклинившегося в деловой разговор трех важных персон.

– Не проявляйте инициативу в тех случаях, когда она явно наказуема, – посоветовал ему Гиммлер.

– Я понял: когда Зомбарт понадобится, его позовут.

Никто из руководителей СД не отреагировал ни на его слова, ни на его уход.

– А ведь лжефюрера могут использовать не только враги Гитлера, но и его соратники, – первым нарушил воцарившееся молчание Отто Скорцени.

– И соратники? – насторожился Гиммлер. Он, возможно, как никто иной в рейхе, знал о маниакальной подозрительности Гитлера и понимал, как болезненно тот мог бы отреагировать, если бы слова Скорцени дошли до его слуха.

– Особенно много иллюзий в этой связи может возникнуть в дни, когда враги ворвутся в рейх и для многих из нас придет время уходить в подполье.

Услышав это, Гиммлер и Кальтенбруннер замерли от удивления, однако «первый диверсант рейха» сделал вид, что не заметил их замешательства. Мысль о том, что может настать день, когда верхушке рейха придется уходить в подполье, до сих пор в открытую высказывать никто не решался. По крайней мере, вслух, а тем более – в присутствии Гиммлера. Такая возможность лишь иносказательно подразумевалась.

– И каким в таком случае видится вам развитие событий? – поинтересовался Гиммлер.

– К тому времени Зомбарт уже мог бы укорениться в одном из убежищ, сплотить круг надежных соратников и с одинаковым успехом сбивать с толку и людей, праведно верных нашей идее, и, что особенно приятно, наших непримиримых врагов.

– За вашим предположением уже просматриваются конкретные лица? – попытался уточнить рейхсфюрер. – Я имею в виду «круг надежных соратников» лжефюрера.

– Пока что – нет. Однако испытать лжефюрера в конкретной обстановке стоило бы уже сейчас. Воспринимая при этом лжефюрера всего лишь, как лжефюрера.

Гиммлер и Кальтенбруннер облегченно вздохнули. Им явно не хотелось затевать новую волну репрессий.

– Где именно вы предложили бы использовать Зомбарта? – заинтригованно спросил Гиммлер.

– Для начала – в «Регенвурмлагере», дьявол меня расстреляй. Под землей, и подальше от Берлина. Если он там и собьет с толку коменданта или какого-нибудь офицера охраны, ему это простится

Рейхсфюрер и обергруппенфюрер СС взволнованно переглянулись.

– Интересная мысль, – неожиданно быстро поддержал Скорцени начальник РСХА. – Главное, чтобы он был подальше от рейхсканцелярии и Берлина, и боже упаси его путаться у меня под ногами.

– Так вот, «Регенвурмлагерь» как раз и решает проблему ставки лжефюрера. А что, далекий от Берлина подземный город СС. Ограниченный, мало контактирующий с наземными войсками и гражданскими лицами, гарнизон. Свой, оригинальный уклад жизни.

– Логично, – без особого энтузиазма признал и рейхсфюрер СС. Он прекрасно понимал, что в конечном итоге решать этот вопрос придется ему. И объясняться с фюрером по поводу этой акции – тоже выпадает ему. Как, впрочем, и отвечать за ее последствия. – Но пока что мы даже предположить не можем, как к этой затее отнесется сам фюрер.

– В свое время он сам дал добро на подготовку нескольких двойников.

– Если бы мне сообщили, что в «Регенвурмлагере» должен появиться Лжегиммлер, – задумчиво произнес рейхсфюрер СС, – я долго думал бы, прежде чем согласился бы на его явление миру.

– Но в конечном итоге, исходя из интересов Германии, согласились бы, – заверил его Скорцени.

– Не уверен. И потом, как вы собираетесь преподносить офицерам гарнизона появление в «СС-Франконии» фюрера. Они послушают радио или прочтут газету и узнают, что на самом деле в тот день, когда фюрер якобы появлялся в их подземелье, на самом деле он встречался в Берлине с каким-то иностранным дипломатом или провел полтора часа в новом батальоне гитлерюгенда. И что дальше, как вы будете объяснять явление им фюрера в подземелье?

– Нужно в пропагандистском плане преподнести эту операцию как создание в лагере секретной штаб-квартиры фюрера, в которой он якобы время от времени появляется, в лице Имперской Тени, естественно. Очень скоро это породит у обитателей «Регенвурмлагеря» уверенность: Гитлер действительно рассматривает «СС-Франконию» в качестве своей новой ставки. При этом важно, – излагал свою точку зрения Скорцени, – чтобы в первое общение с гарнизоном вступил истинный фюрер, а уж затем импровизировал Имперская Тень.

– А вы уверены, что фюрер согласится на такой шаг? – усомнился Кальтенбруннер.

– Убежден: фюрер поймет суть нашего замысла, согласится уделить городу СС несколько часов своего бесценного времени и смирится с ролью своего двойника в подземном городе СС.

Скорцени ждал, что свою речь Кальтенбруннер вновь завершит словами: «Только бы лжефюрер находился подальше от рейхсканцелярии и Берлина, и боже упаси его путаться у меня под ногами». Однако на сей раз шеф РСХА воздержался от этого условия, и обер-диверсант почувствовал, как из противника взращивания лжефюрера Кальтенбруннер превращается в его сторонника. Обер-диверсанта это умиляло.