Восток. Запад. Цивилизация

– Поднялся в небо. Тебе не рассказать, дитя, какое это счастье, подняться в небо. Я взял его с собой. Как обещал когда-то. Так что да, мы умерли счастливыми.

– Но ты не ушел.

– Нет. Выяснилось, что с клятвами нужно быть аккуратней… я пообещал своему сыну, что буду присматривать за его детьми. Вот и… – Дракон поднялся выше.

И выше.

И еще выше.

Интересно, а сможет ли дракон долететь до солнца?

– Старший из потомков его… и моих, умел видеть сокрытые пути. Мы говорили. Он искал способ отпустить, однако не находил… Я подарил ему кость. А он сделал дудочку.

По спине Эвы поползли ручейки пота.

– Потом… Они возвращались. И играли мне. Дети моих детей. Они почти забыли, зачем это делают. Но я отзывался. И приходил. Помогал чем мог, но мертвецы на многое не способны… совет вот дать разве что. В последний раз музыка играла давно.

Туман внизу.

И поле.

Или нет? Берег? Река, да, река… и Эва понимает, что это место, из которого вырос город, он и сейчас есть, только совсем другой. Дома и домишки, спутанные улицы. Корабли какие-то.

Люди в красных мундирах.

Их много. И пушки. И… война? Нет.

– Тот, в ком жила моя кровь, пришел за советом. На самом деле совет ему не был нужен.

А с другой стороны долины – волокуши и шатры.

Костры.

Племена. Не только орки.

– Он желал мира. Он верил, что мир возможен. Что земли вдоволь для всех. Их никогда не было много, детей моей крови. И крови моих братьев… Не я один был таким щедрым, как выяснилось.

– Их убили, да?

Эдди ведь рассказывал ту историю, из прошлого.

– Я услышал, как оборвалась нить его жизни. И песня смолкла. Надолго.

– Ты…

– Будь я жив, я бы поднялся в небеса и… – Дракон дохнул пламенем, вот только то было белым, как туман. Он падал вниз не яростным огнем небес, а белым пухом снега, укрывая тот давно не существующий город. – Но я мертв, девочка. И что я мог?

– Но ты не получил свободу.

– Именно. – Туман укрыл все. И стер. И снова появился берег, то ли давний, то ли нынешний. – Стало быть, нить моей крови не оборвалась. Я знал. И ждал.

– И дождался? Да? – Безумная догадка, но… как иначе.

– Да, дитя. Дождался. – Дракон опустился на берег и стал человеком. Точнее, кем-то очень на человека похожим. – Я слышу свою кровь. Но он не слышит меня.

– А я, выходит…

– Ты – просто маленькая птичка. – Дракон протянул руку и дыхнул огнем, и Эва вновь стала птицей. – Та, которой даровано пересекать границу… беспечная, неспособная защититься. К счастью.

Выходит, Эва сама виновата.

– До тебя я дотянулся. А ты приведешь его.

– А… – Странно говорить, когда ты птица. – А если он откажется?

Дракон рассмеялся. И смех его был хриплым.

А еще теплым.

– Скажи… скажи, что этот совет ему пригодится. И что в мире, куда хочет попасть проклятый, мертвый дракон – вполне себе сила…

Особенно если живых у тебя нет.

– Лети. – Эву подкинули. – Лети и скажи, что бояться нечего… не здесь.

Наверное, это хорошо.

Но додумать Эва не успела, короткие крылышки подбросили ее вверх. И вернули в тело…

Глава 37,

в которой леди изволят болеть, выздоравливать и гулять

Проснулась я с трудом. Да и как проснулась – скорее, глаза открыла, а состояние препоганое. Кости ломит, ноги крутит и убить охота хоть кого-нибудь.

Ну, и жрать.

Но это уже традиционно.

– Как ты? – Чарльз, что характерно, был рядом. Целый. И пока вполне живой. Его рука легла мне на лоб. – Да у тебя жар…

Жар.

И жрать.

И пить еще. Стакан воды я осушила одним глотком. И второй. И третий влез. Потом вода сменилась характерным вонючим травяным отваром, который Мамаша Мо в меня залила, а я не больно-то сопротивлялась, поскольку пить хотелось все еще зверски.

Чарльз куда-то исчез.

А Мо и матушка – появились.

Потом еще профессор Шелдон.

Давешний целитель, выглядевший отчего-то донельзя довольным. Я еще подумала, что если и убивать, то с него надо начать. Он это все придумал.

Я хотела это сказать, но из горла вырвалось лишь рычание.

И мне сунули кусок хлеба с маслом в одну руку, а в другую – булку, щедро намазанную повидлом. Мамаша Мо еще пальцем погрозила: мол, вижу я твои мысли, Милисента Диксон.

– Что вы творите! – подскочил целитель и попытался булку отобрать. – Это недопустимо!

Хрена с два. Я даже Эдди не позволяла забирать у себя еду.

И от души, почти даже без угрызений совести, целителя пнула. Ну, чтобы не лез под руку.

– Милисента! – воскликнула матушка.

– У нее жар! – Чарли появился тут же.

– И жор, – добавила я, вцепившись в булку зубами.

– Ей нужен покой! И диета! Строжайшая, ничего сладкого!

Чего?

Я посмотрела на целителя. Он в своем уме?

– Вы же видите, что творится с ее энергетическими потоками… – Это он уже к Шелдону. – Леди Диксон необходимо…

– Никуда я не поеду. – Как ни странно, но почувствовала я себя много лучше. То ли травы Мамаши Мо помогли – всегда хотелось знать, чего она туда мешает, – то ли булка с повидлом. Лично я ставлю на булку.

– Постоянное наблюдение и сон! – Целитель очутился перед самым моим носом. Вот уж бесстрашный. Или идиот? Еще и пальцем ткнул. – Леди перевозбуждена!

– А в прошлый раз говорили, что нельзя в еде ограничивать, – сказала я.