Вот стою, держу весло...

Пищевое изобилие сразу заметно сдулось. То есть голод ещё не наступил, но продать зерно община уже не могла – излишков не стало. Не то, чтобы мы совсем остались на мели, потому что у нашего хитрована наверняка припасено кое-что из серебра, да и дорогая инструментальная бронза где-то припрятана. Но основные пути заработка заметно оскудели. В принципе, осталось только предоставление транспортных услуг – перевозка чужих товаров за плату. Ещё, может быть, Хап удачно провернёт дела на Каране выше порогов – выменяет воск на ульи. Или ту же бронзу за зерно, которое ему успели отсыпать ещё до очистки зернохранилища служителями культа.

Осознав, что сколь ни трудись и как ни изгаляйся, большого материального благополучия добиться не дадут, наш старейшина внимательно прислушался к рассказам гребцов о чудесном острове, где те совсем недавно побывали. Особенно меня удивили его расспросы о том, какой храм находится в этом прекрасном месте? Какому богу поклоняются дильмунцы? Его интересовали и религиозные обряды, праздники, богослужения, а также в каком количестве собирается с населения мзда?

Как-то не сразу и сообразил, к чему подбирается самый уважаемый человек нашей общины. А он интересовался условиями проживания в раю. То есть в сказочном или легендарном месте, где живут счастливо. Явно какую-то крамолу замыслил, потому что почувствовал себя обиженным на духовенство в точности так же, как раскулаченный куркуль на большевиков – очень популярный образ в фильмах советского периода.

Мне некогда было вникать в душевные терзания главы общины – храм зафрахтовал наше деревянное судно на рейс вверх по Евфрату до того самого места, где я сговорился с человеком насчёт тридцати килограммов гематита. Опять загрузили двадцать тонн пшеницы и приняли экипаж с тамкаром. Мы с Курушем шли в качестве шкипера и его помощника. Тияна же осталась дома наедине с очень муторной задачей получить цемент, обжигая истолчённые и смешанные известняк и глину.

Древние римляне использовали глину порцеллановую. Ни я, ни долговязая не знаем, чем она отличается от других. Здесь встречаются разные глины, толк в которых знают не только гончары, но и обычные общинники. Вот и нужно выбрать правильную, найти верную пропорцию и выработать режим обжига. Работа кропотливая и не очень быстрая, но и не чересчур сложная.

Для чего понадобился цемент? Для отливки бетонных колец. Бурового оборудования у меня нет и в обозримом будущем не предвидится. Но можно ведь выкопать колодец. Читал, что поначалу нефть именно из колодцев поднимали вёдрами. А бурение скважин и откачка – это уже в двадцатом веке началось. Или незадолго до его начала.

Смущает только недоступность металлической арматуры, но всё равно проблему цемента решать нужно. И, в конце концов, гематит-то здесь имеется. Уж как-нибудь железо из него я получу!

* * *

В путь мы вышли в традиционное для этой эпохи время – как только снизился уровень воды в реке и ослабло течение. Ветер часто благоприятствовал, отчего гребцы не чересчур напрягались. Оценивать скорость движения нынче непросто: даже песочные часы пока не изобретены, потому что стекла нигде не делают, а устраивать водяные на судне неудобно – громоздко. Да и не смог я придумать, как их сделать, чтобы обеспечить хотя бы слабое подобие точности хода. Но попутные корабли или лодки мы обгоняли, не напрягаясь. Лунные ночи, почти стоячая вода у берегов, не вымотавшийся от гребли экипаж – хорошо бежали. Но всё равно долго. Около месяца.

К берегу пристали в знакомом месте, где тамкар и его команда принялись возить на ослах зерно под крышу в недалёкое селение. Я же поспешил к шатру здешнего торговца камнями. Про договорённость насчёт гематита он отлично помнил и товар дожидался меня в большой куче, которую я перебрал буквально по камушку, проверяя, оставляют ли эти окатыши и обломки красную черту на других камнях.

Оставляют. И самого гематита немного больше, чем договаривались, так что пришлось даже доплатить всё тем же зерном.

В этом посёлке сейчас не наблюдается зимнего запустения – тут действительно оживлённое место, через которое проходят торговые пути, взбодрившиеся летом. Хозяин лавочки толкает проезжим кусочки пирита для высекания огня и самые разные камушки, рассказывая об их магических свойствах и способности защитить владельца от неудач или сглазов. Не то, чтобы я успел научиться здешнему языку, но мальчишка-переводчик хлеб свой ест недаром. Ну а я благоговейно внимаю.

И тут – удача. Мне показали камушки, которые "липнут" друг к другу. Я купил несколько. Думаю, что мне попался магнитный железняк. Сам-то я в камнях почти не разбираюсь, но про некоторые что-то слышал или читал. Вот и вспоминаю, когда увижу. Тем более, что про них ещё и так красочно рассказывают. Встреть под ногами – прошёл бы мимо. Я-то намеренно высматривал среди этих богатств бериллы, но как-то не преуспел в опознании. А если определяться по названию, то тут и сам чёрт ногу сломит: сколько языков, столько и названий.